Саша снова кивнула — это тоже была для неё не новость:
— Тем более непонятно, зачем вы пьёте воду из родника, фишка такая?
— Фишка? Типа понтуюсь?
И снова Саша кивнула: «Ах, какая я сегодня соглашающаяся, так и голова отвалится», — хихикнула про себя она.
— Может показаться, что понтуюсь, но чем больше я всеми этими синтетиками занимаюсь, тем меньше мне нравятся продукты, которые из них делаются. Мне никак не удаётся с настоящим наслаждением выпить воду идентичную родниковой.
Слава замолчал, а Саша решила не мешать, видать, человеку нужно выговориться.
— Вы знаете, — продолжил секунд через тридцать Слава, — иногда мне кажется, что дело в оставшихся пяти процентах, именно в них остаётся наслаждение.
Тут уж девушка не выдержала и вставила свои «пять копеек»:
— Вот для этого-то мы и делаем продукты из комбинации синтетики и натурального.
— Да, конечно, соглашусь, но вот уже к нам привезли синтетику на девяносто семь процентов идентичную, понимаете, при таких показателях синтетики натурального мы будем добавлять всё меньше и меньше. Белки, углеводы, минералы мы из такой пищи получим, но вот удовольствие от еды… Мне кажется, что даже при стопроцентной идентичности, которая в принципе невозможна, удовольствия не будет.
— Отчего же? — Саша, как могла, поддерживала разговор.
А главный химик её компании или, как модно было называть, молекулярный инженер, присел на любимого конька:
— Понимаете…
— Стоп, — прервала Саша, — раз Слава, значит отныне на ты.
— ОК. Понимаешь, можно сделать множество вариантов, например, апельсина: греческий, египетский, турецкий… любой, можно даже добавить в каждый из них кучу подвидов, но всё это будет стандартный вкусовой набор. Вот берёшь ты апельсин, ешь его — он вкусный — не вопрос, берёшь следующий, и снова вкусный — ужас просто!
— В смысле? — Саша не усматривала ничего ужасного в поедании вкусных апельсинов, тем более она их любила.
— В том смысле, что когда берёшь натуральный апельсин, то всегда есть вероятность, что попадётся невкусный, кислый… и вообще — они все по вкусу немного разные, даже если выросли на одном дереве.
Сашу начинал немного сердить разговор, соответственно она немного сердито и сказала:
— Ну для эффекта неожиданности можно сделать так, что какой-то процент апельсинов будет кислым.
— Это да, но ты точно будешь знать, что есть пять процентов кислых, а девяносто пять процентов вкусных, это не совсем одно и то же, что с настоящими.
Тем временем Друг приготовил лосося и поднос с блюдом автоматически был подан на стол. От него пахло очень недурственно, аж слюнка потекла, ну и что, что ненатуральный, зато у неё уже готово, а Славе мясо всё не несли. Выглядел лосось, конечно, не то чтобы прям настоящим кусочком рыбы, скорее кашицей, которой придали вид кусочка рыбы, но какой смысл придираться?
Саша подумала, что она будет кушать, а Слава пусть говорит, но он сказал приятного аппетита и замолчал. Девушке было неудобно есть в такой обстановке, и она решила подтолкнуть его к разговору:
— Зато теперь нет проблем накормить людей, раньше-то вон сколько голодало.
Подействовало.
— Да, это я прекрасно понимаю, когда я был моложе тебя, голодало очень много людей, потому я и занялся синтетическими продуктами, прокормить множащиеся миллиарды натуральными уже не получалось. Я был полон решимости покончить с этой проблемой: учился, работал, считал себя чуть ли не мессией, который накормит всех.
— Вы гений, — проговорила Саша, заодно подумав, что гениально вкусным был и лосось, что ей посоветовал Слава, всё-таки ресторанные рецепты не чета тем, которые были стандартно загружены в личную программу.
— Спасибо, конечно, только вот я всё больше сомневаюсь в этом, иногда мне кажется, что не нужно столь явно «помогать» природе. Хотя… это всё с точки зрения сытого человека, голодному всё едино, лишь бы поесть.
— Сытый голодному не товарищ, — выудила из памяти Саша.
Тем временем принесли еду и Славе. На взгляд Саши натуральный кусок мяса не выглядел аппетитнее её искусственного лосося, местами он даже пригорел. Да и пахло от него вполне стандартно. Правда она подумала, что это запах не того мяса, что стоит сейчас в ресторане на столе, а синтезированный эрзац-запах у неё дома, и это немного подпортило ей настроение. «Да ладно, ерунда какая», — отогнала она от себя начавшие прорастать ростки испорченного настроения.
Слава стал отрезать от мяса небольшие кусочки и есть, было видно, что мясо отрезается труднее, чем обычно у неё, когда она тоже ест «мясо». И прожёвывается оно явно не так просто.