Но потом его душевный покой был нарушен внезапной какофонией, доносящейся из чащи леса: вопли, дробь ладонями, хруст веток от лазания и раскачивания на них больших тел.
Капо сел. В его мире было не слишком хорошо слишком сильно волноваться из-за того, что проходит мимо тебя. Он перескочил через пень, отбил барабанную дробь по ветке, отвесил привычную оплеуху Слонику и поскакал в сторону источника шума.
Группа молодых самцов охотилась на мартышку.
На взгляд Капо она выглядела как небольшое существо, похожее на верветку, которое он спугнул до этого, когда та жевала цветы акации. Теперь она сидела, сжавшись, на вершине молодой пальмы.
Охотники окружили ствол дерева и украдкой карабкались на соседние деревья. Другие, среди которых были Папоротник и Палец, собрались вокруг, чтобы наблюдать за их волнением. Именно эти зрители и создавали весь шум; сами охотники передвигались молча и тихо. Но шум казался обезьяне ужасающим и дезориентировал её.
Капо был неприятно удивлён, когда увидел, кто был охотниками. Это были шумные молодые самцы, которые до этого отправились на поиск корма в другую часть лесного массива. Их неофициальный лидер, крепкое существо по имени Булдыган, в прошлом уже причинял Капо некоторые неприятности своим непослушным поведением, и Капо был счастлив видеть, как тот уходил: пусть он спустит пар, сделает несколько ошибок, даже поранится, и вскоре он снова будет считаться с авторитетом Капо.
Но Булдыган отсутствовал лишь несколько дней, хотя Капо ожидал, что пройдут недели. И, судя по его пышущей агрессии, прогулка не сделала его даже чуть-чуть спокойнее.
Капо тоже волновала охота. Охота на мартышек обычно начиналась лишь, когда другой пищи не хватало, например, в сухой сезон. Зачем же охотиться сейчас?
Одна из обезьян, карабкавшихся на деревья, сделала внезапный прыжок. Всполошившись, мартышка прыгнула в другую сторону — прямо в руки ожидающего охотника. Наблюдавшие обезьяны вопили и лаяли. Охотник раскрутил кричащую мартышку и хлопнул её черепом об ствол дерева. Её крики мгновенно замолкли. Тогда охотник швырнул обмякшее тело на землю, и её раздробленная голова выглядела ярким красным всплеском в зелёной темноте леса.
Это был момент, которого ждал Капо. Он перескочил через Булдыгана, чтобы первым оказаться у тушки. Он схватил ещё тёплые останки, взялся за одну лодыжку и сильно крутанул, отрывая маленькую ногу в колене.
Но, к его удивлению, Булдыган бросил ему вызов. Крепкий самец наскочил на него ногами вперёд и нанёс таранный удар в грудь. Капо упал, растянувшись, боль растеклась по его грудной клетке, дыхание сбилось. Булдыган специально взял ногу мартышки и откусил от неё: кровь струёй потекла у него изо рта. Теперь все обезьяны были крайне возбуждены: они вопили, барабанили кулаками и забирались друг на друга.
Не обращая внимания на боль в груди, Капо с рёвом вскочил на ноги. Он не мог позволить Булдыгану уйти просто так. Он забрался на нижние ветви дерева, неистово забарабанил руками, начал вопить настолько громко, что вспугнул птиц, рассевшихся над ним, и соскочил обратно на землю. Он позволил волне гнева охватить себя, его шерсть вздыбилась, и вперёд высунулся гордый розово-лиловый эрегированный член: его фирменный знак, внушительное зрелище.
Но Булдыган сохранял самообладание. Держа ногу мартышки в руке, словно дубинку, он начал собственную демонстрацию, топая, прыгая и барабаня не менее внушительно, чем Капо.
Капо знал, что он не может позволить себе проиграть в этот раз. Если это произойдёт, то, при участии запачканных кровью охотников из окружения Булдыгана он может потерять не только статус, но и саму свою жизнь.
С проворством, не свойственным его возрасту, он прыгнул вперёд, опрокинул Булдыгана и сел ему на грудь. Потом он начал колотить Булдыгана по голове и груди так сильно, как мог. Булдыган сопротивлялся. Но все преимущества, кроме молодости, были на стороне Капо: внезапность нападения, опыт и власть. Булдыган не мог сдвинуть с себя вес Капо, и не мог в полной мере воспользоваться силой своих рук и ног.
Капо видел, что он постепенно выигрывал битву в сознании остальной части стаи, что был так же важно, как подчинение Булдыгана. Последователи молодого самца, казалось, растворялись среди деревьев, и возгласы волнения и одобрения, которые теперь слышал Капо, похоже, были адресованы ему.
Но даже когда он сражался за то, чтобы подчинить себе Булдыгана, в обширном уме Капо медленно складывался логический вывод.