Некоторые из взрослых принесли из ближайшего ручья вулканическую гальку. Теперь мужчины и женщины начали энергично оббивать гальку — их руки работали быстро, а пальцы изучали камень. Орудия труда появились из камня практически без умственных усилий — этот навык, уже успевший стать древним, находился на собственной полочке жёстко разграниченного мышления — и в течение нескольких минут они изготовили грубые, но пригодные для использования рубила и режущие отщепы. Как только инструмент был закончен, его изготовитель бросался к туше канны.
Кожу разрезали от анального отверстия до горла и быстро отделили от туши. Шкура была выброшена: никто пока не придумал способ использования для шкур животных. После этого тушу быстро разделали: тонкие каменные лезвия разделяли суставы, чтобы можно было отделить ноги от туловища, резали грудную клетку, чтобы вынуть заключённые в ней мягкие тёплые органы, а потом и само мясо, отделяя его от костей.
Это было быстрое, эффективное, почти бескровное занятие, квалифицированная разделка мяса, родившаяся в целом ряду поколений предков, занимавшихся ею. Но мясники не работали совместно. Хотя они пропустили вперёд Бровастого, позволяя ему сделать самые основные надрезы и извлечь сердце и печень, они конкурировали между собой, разделывая труп, хрюкая и толкая друг друга. Несмотря на то, что у них в руках были орудия труда, они терзали тушу канны, словно стая волков.
Лишь немногие женщины боролись за мясо. Сегодня их неблагодарный труд по сбору пищи в акациевой роще и в других местах прошёл успешно, и животы у них и у их детей были уже набиты фигами, ягодами гревии, побегами трав и корнями — съедобными частями растений, в изобилии встречающихся в этих сухих землях, и не требующих особой подготовки перед едой.
Когда значительная часть мяса канны была уже срезана с костей, начался серьёзный торг. Бровастый бродил среди мужчин с лезвием в одной руке и со здоровенным куском бедра в другой. Он отрезал куски мяса и вручал их некоторым мужчинам — но не тем, кто отворачивался, как будто это было какой-то мелочью, а потом пытался выхватить кусочки лучшего мяса у остальных. Всё это было частью бесконечных политических игр людей.
Затем Бровастый прошёл среди женщин, раздавая кусочки мяса, словно король во время визита. Дойдя до Тихой, он остановился; при этом его эрегированный член гордо вздымался. Он отрезал большой и сочный ломоть бедра канны. Вздохнув, она приняла его. Часть его она быстро съела, а потом положила остатки с одной стороны, поближе к ребёнку, который спал в гнезде из сухой травы. После этого она легла на спину, раскрыла бёдра и вытянула руки, принимая Бровастого.
Бровастый ходил на охоту вовсе не для того, чтобы принести своим людям пищу. Крупная дичь обеспечивала лишь десятую часть потребностей группы в пище; значительная её часть покрывалась растениями, орехами, насекомыми и мелкой дичью, которые собирали женщины и дети старшего возраста, а также мужчины. Крупная дичь была полезным источником пищи при чрезвычайных обстоятельствах в трудные времена — возможно, во время засухи или наводнения, или суровой зимой. Но охота была полезна для охотника сразу во многих отношениях. Благодаря своему мясу канны Бровастый мог укрепить собственную политическую позицию среди мужчин — и ещё купить доступ к женщинам, что в итоге и было единственной целью его бесконечной борьбы за господство.
Обладатели более высокого интеллекта, высокого безволосого тела и зачаточного языка, они были существами самого человеческого облика среди всех когда-либо живших. Но многие из способов, при помощи которых они управляли своей жизнью, были хорошо знакомы Капо. Предки Бровастого очень давно склонялись к этой социальной модели — мужчины, борющиеся за господство, женщины, связанные кровным родством, охота ради покупки желаемого — значительно раньше рокового решения Капо покинуть свой клочок леса. У приматов были и другие типы образа жизни, и можно было предположить появление других видов общества. Но, как только складывалась та или иная модель, её почти невозможно было сломать.
Во всяком случае, система работала. Пища была поделена, мир был сохранён. Так или иначе, но большинство людей было накормлено.
Когда Бровастый закончил, Тихая вытерла свои бёдра листьями и вернулась к мясу. Она воспользовалась выброшенным каменным отщепом, чтобы порезать его на куски, и отдала несколько своей матери, которая была слишком старой, чтобы представлять интерес для Бровастого, и дала остатки Дальней, которая нетерпеливо набросилась на них.