Тогда как его первая попытка легко достигла результата, поскольку он начал работать с камнем, уже имевшим приблизительные очертания готового топора, этот камень был гораздо сложнее для работы. Он не мог сделать более трудного выбора — и он выбрал его преднамеренно. И пока он занимался всем этим, он был уверен, что Дальняя наблюдает за ним.
Народ ходоков делал инструменты, более или менее похожие на эти, уже в течение двухсот тысяч лет. За такой огромный промежуток времени топоры стали чем-то большим, нежели просто инструментами, больше, чем просто практичными.
Для Топора этот подвиг в изготовлении инструмента был своего рода ухаживанием. Он демонстрировал, что подходит в качестве брачного партнёра Дальней. Изготавливая инструмент, он одновременно и недвусмысленно демонстрировал силу своего тела, точность работы, ясность ума, способность задумывать и видеть конечный результат, навык поиска сырья, координацию работы руки и глаза, пространственное ощущение и понимание окружающей среды, в которой он жил. Всё это было теми чертами, которые, как он ожидал, она захочет передать своему потомству — и именно поэтому такого рода демонстрации приобрели собственную логику, отличную от простой полезности ручных топоров.
Движимые страстями и вожделением, мужчины и мальчики делали множество топоров, снова и снова. Они часами работали над единственным топором в поисках совершенной симметрии. Они делали крошечные топоры размером с ноготь большого пальца руки, или же делали огромные неудобные для использования изделия, которые нужно было держать двумя руками, слово открытую книгу. Они, как и Топор, искали особо трудное в работе сырьё и всё равно работали с ним и вырезали топор. Иногда они даже намеренно бросали свои топоры, чтобы показать, сколько у них сил и навыка.
Игра даже стоила того, чтобы попробовать обманывать, как это сделал Лицо-со-шрамом. Это срабатывало не очень часто — женщины быстро понимали, что им нужно было видеть, что самый внушительный топор делался у них на глазах — но иногда это удавалось, и обманщик получал шанс задёшево передать свои гены потомству.
Это смешение изготовления орудий труда с сексуальным ухаживанием окажет глубокое воздействие на будущее. Поскольку ни один мужчина не мог позволить себе делать топоры не так, как делали его предки, это превратилось в рецепт закоренелого консерватизма. Эти люди будут делать одни и те же инструменты по одному и тому же плану вновь и вновь, на нескольких континентах, несмотря на несколько циклов оледенения, на протяжении миллиона лет. Даже другой вид, который появится вслед за ними, продолжит использовать ту же самую технологию. Это были непрерывность и постоянство, с которыми никогда не сравнится ни один социальный институт, ни одна религия. Лишь секс обладал достаточно сильным влиянием на человеческое мышление, чтобы достичь такого же глубокого консерватизма.
Работая над своими инструментами, Топор должен был думать в какой-то степени по-человечески. В отличие от камнедробильщика-питека, который довольствовался отщепом любых формы и размера, который получался из его булыжника, Топор должен был представлять себе вид законченного изделия. Он должен был выбирать сырьё и отбойники, чтобы они соответствовали этому видению, и должен был методично идти к своей цели. Но его мышление было разграничено, чего не было ни у одного из людей. Топор делал свои инструменты, как человек, но привлекал брачных партнёров, словно павлин или птица-шалашник.
Когда Топор закончил свою работу, он долго вертел готовый инструмент в руках, показывая ей его чёткие грани, гладко обработанный край. Изделие было великолепно, хотя и непрактично.
Дальняя, окунувшись в несколько иную культуру, совершенно не понимала, что он делал — и ещё её сбила с толку попытка Лица-со-шрамом обмануть её. Но она ощущала интерес к себе со стороны Топора, и в ответ на это в её животе разлилось тепло. И более рационально мыслящая часть её ума была уверена, что, если она спарится с Топором, если забеременеет, то станет частью этой группы, и её будущее будет в безопасности.
Но она ещё никогда не вступала в половые отношения, ни с кем. Охваченная страстью и напуганная, она сидела у края сухого русла, и её ноги по-прежнему были прижаты к груди. Она не знала, как ей ответить.
В конце концов, он бросил красивый топор среди великого множества других. Расстроившись и время от времени оглядываясь на неё через плечо, он ушёл.
Видообразование — появление нового вида — было редким событием.
Один вид не переходил в другой целиком — плавно и постепенно. Видообразование скорее полагалось на группу животных, оказавшихся в изоляции от большей популяции и под давлением необходимости выживания. Изоляция могла быть физической — например, если группа слонов оказалась отрезана наводнением — или же поведенческой, когда, например, некоторая группа гоминид, перешедшая к особому способу питания падалью, избегалась другой группой, которая так не поступала.