Мы с ней сочетались законным браком… Со скандальным оттенком — всем рты не заткнёшь! Она была кинозвездой мирового уровня, я — тоже: широко известен в самых широких кругах, поэтому в мировой прессе тогда творился супер-грандиозный кипеж — газеты, просто вместе с руками выхватывали!
И, жили мы с Лолитой… Счастливо, очень счастливо!
Но, очень недолго… Через полгода года её застрелил из «PM-USSR» бывший любовник, офицер. Из-за ревности…
Мальчишка — больше чем на полжизни её младше! «Сопляк»…
«Что ты понимаешь в любви, Сопляк!»
Часто мысленно я с ним до сих спорю, где-то в глубине души его понимая, даже — ему сочувствуя:
«Любовь, это — ЖИЗНЬ!!! Ты ошибся, Сопляк! Ты выбрал СМЕРТЬ…».
Винил то, я в основном самого себя! Я виноват в её смерти, ОДИН ТОЛЬКО Я…
— Что с ним делать? — осторожно спросили у меня.
— Судить! Что же ещё?! Сколько у нас дают за любовь?
— За убийство…
— За убийство из-за неразделённой любви!
«Вышку», у нас в то время «давали» только за политику, а уголовные дела разбирал суд присяжных — до сих пор, действующий по революционному ещё принципу: «не по закону, а по совести».
«По совести», дали горе-любовнику пять лет условно… Я присутствовал на процессе, сидел в первом ряду и смотрел ему прямо в глаза. Я, конечно, не психолог — не Женька Мозгаклюй — далеко, не он! Но, тоже — кой, чё могу, нахватавшись у того «верхушек»!
«Любовничек» (могу поспорить — жаль, проверить невозможно…), рассчитывал по моему приказу быть зверски замученным — зарезанным, повешенным, застреленным, на кол посаженым, заживо зажаренном на медленном огне или, просто — живьём в землю закопанным. Про меня МНОГО(!!!) слухов ходило! Как безосновательных — так и…
Так и, всяких-разных!
Быть из-за любви к женщине «зверски замученным»… О, это — наверное, так КРУТО!!!
…НЕ ДОЖДЁШСЯ, СОПЛЯК!!! Сам, только САМ!!!
Где-то через пару месяцев он повесился… Опять же, учитывая мою «репутацию», общественность грешила на меня. Ну, привыкла она на меня грешить! Мне присылали поздравительные открытки, телеграммы с всех сторон необъятной страны и из-за её рубежа — то, да сё…
Но, нет! Нет, не я! Клянусь: ОН САМ!!!
Ну, мне-то после этого всё вдруг стало совершенно безразлично… ВСЁ!!! Абсолютно всё! Я вдруг понял, что убиваю тех, кто рядом — самых мне дорогих и близких и, меня очень слабо утешало то благо, что я принёс своим вмешательством в естественный ход истории…
«Все» — это, слишком абстрактное понятие. А, родной человек — вот он! В могиле…
С тех пор, мне всё стало глубоко-глубоко безразлично и, передав управление «Корпорацией USSR» племяннику Даниле, я полностью отошёл от дел…