— Без понятия, — покачал головой Ирцарио. — Однако если щенки там погибнут, то я бы на нашем месте поднапрягся.
— Зря я их туда послал?
— Не зря. Ты сделал всё на удивление правильно. Теперь Аргеною станет ясно, что мы ничего не пытаемся скрывать.
Глава 12
— Господин, всё готово.
Дигнус оторвался от созерцания плавающего в сиреневой жидкости обнаженного тела принцессы Иджави. Он стоял здесь, неподвижный, задумчивый, должно быть, не меньше часа. Зеленые глаза его время от времени вспыхивали, когда заслуживающая внимания мысль проносилась сквозь сознание.
Кто-то из мелких служащих, посвященных в грядущую экзекуцию, кивнул, стоя в дверях, и ушел. Дигнус медленно кивнул пустоте в ответ. Вновь повернулся к резервуару с прозрачными стенками, стоящему посреди зала. Но теперь Дигнус не проваливался в размышления. Он смотрел на колышущееся перед ним тело.
Оно могло бы показаться прекрасным и соблазнительным, если бы к нему прилагалась голова.
— Они ответят, — пообещал Дигнус. — Они за всё ответят…
Дигнус вышел из этого не то святилища, не то логова безумного ученого. Он шагал коридорами «Ковчега», и лицо его сохраняло выражение непреклонной решимости.
Зал, в который вошел Дигнус, предназначался для торжественных церемоний. «Как, например, — уточнял кодекс, — коронация, заключение важных договоров, бракосочетания и проч.». Ни один из толкователей кодекса не посмел сказать, что подвешенные за ноги гинопосцы не входят в понятие «проч.». И гинопосцев повесили здесь.
— Здорово, зеленоглазый! — бодрым голосом поприветствовал его один из висящих солдат. Всего их было десять. — Ты теперь, что ли, за главного? Слыхал, вашу рехнувшуюся сучку малость порезали. Значит, так, у меня есть к тебе предложение. От лица всего Гинопоса я уполномочен сказать: если ты прямо сейчас расстегнешь мне штаны и нежно поработаешь ротиком, я обещаю убить тебя так быстро, как только смогу.
Остальные гинопосцы послушно захохотали, поддерживая своего запевалу.
Дигнус взглядом нашел единственного находящегося здесь узорга и кивнул ему. Тот подвинул стоящее на полу ведро под разговорчивого парня.
Выглядели гинопосцы жалко. Неделю они жили впроголодь, не снимая формы, в холодных камерах, и вот теперь висели кверху ногами. Глаза налились кровью, лица болезненно раскраснелись.
— Меня зовут Дигнус, и я — глава отдела безопасности принцессы.
— Где-то ты оступился, брат, — фыркнул гинопосец. После того как под его головой оказалось пластиковое ведро, шутить ему расхотелось, но он старался.
— Кроме того, я, в силу возраста и особых заслуг, являюсь одним из живых хранителей закона, ведущего узоргов к благоденствию, — продолжал Дигнус. — Не пытайтесь проникнуть в сущность нашего общественного устройства, мозг гинопосца слишком для этого слаб.
— Мне не нужно знать, как что устроено у ос, чтобы поджечь улей.
Дигнус улыбнулся, опустил руку в карман пиджака.
— Ос никогда не держали в ульях, дурачок. А вот такое понятие как дикие пчелы — действительно существует. Дай-ка я тебе кое-что об этом расскажу.
Дигнус достал маленький и, кажется, совершенно не страшный кусочек пластика. Белый цилиндрик, который принялся вертеть в руке.
— У пчел — для существ, у которых отсутствует мышление — было весьма сложное строение общества. Сложное и странное. К примеру, всю работу делали самки. А самцы годились только для оплодотворения, причем, исключительно матки. Вообразите рой из нескольких сотен или даже тысяч пчел. Все они — сёстры. Дочери одной единственной матки.
Дигнус поднял руку с цилиндриком и что-то в нем нажал. Световые лучи, сверкнув с двух концов цилиндрика, замкнулись в ослепительно белую дугу. Дигнус держал нечто вроде лазерной пилы. Устройство, подобного которому гинопосцам видеть не доводилось. Лазеры, которые они использовали, были прямыми, а это устройство, казалось питало само себя.
— Случалось так, что матка умирала, — продолжал Дигнус. — Тогда в улей приходил хаос. Отчаянно жужжа, пчелы мечутся из стороны в сторону. Обычно миролюбивые, они становятся агрессивными, готовы нападать на любое живое существо. И жалить, жалить, расставаясь с жизнью. Но что самое главное, нельзя просто взять и посадить другую пчелу на «трон». Нельзя сказать: «Вот ваша новая матка!». Нет, это должна быть совершенно особая особь. Та, которой будут служить. Та, в которой никто не усомнится.
Дигнус как бы походя, не останавливаясь, махнул рукой, проходя мимо самого разговорчивого гинопосца. Луч прошел через его шею без секундной задержки. Голова, раскрыв рот и выпучив глаза, упала в ведро, а сверху тут же полилась кровь. Тело дрыгалось, сердце никак не хотело останавливаться, отказывалось поверить в смерть.