Сначала будет робот и тот отважный выродок, что посмел сунуть нос не в своё дело. Потом — Сонлер. Лейст. Потом — весь мир.
Аргеной машинально поглаживал ружье, лежащее на коленях.
— И Вайна, — прошептал он. — Скажу, чтобы плод вырезали и сунули в пробирку, а эту тварь вышвырну в космос, истекать кровью.
— Господин главнокомандующий! — В голосе Сонлера, передающемся через браслет, слышалась зарождающаяся паника. — Наши телескопы зафиксировали стремительно движущийся объект. Траектория расчитана, он движется к одному из солнц Триумвирата. Расчетное время столкновения — сорок пять минут. Мы полагаем, это «Квазар».
Аргеной завыл. Он опустил голову, вцепился в волосы здоровой рукой. Что, что ему оставалось делать? Его будто рвали на части, а их, частей этих, не так уж и много осталось.
Между двух огней Аргеною было не привыкать, но теперь их горело не меньше трех. Он должен вернуться и закончить поединок, иначе потеряет уважение гинопосцев и власть. Он должен уничтожить того, кто посягнул на его секрет, иначе все узнают о Летосе, и ему конец. Он должен решить, что делать с «Квазаром», иначе Триумвират будет уничтожен, и ему… Ему конец.
— Скачок, — простонал Аргеной. — Отправьте корабль в скачок, пусть он примет удар…
Аргеной замолчал, осознав нелепость приказа. Боеголовка, способная проникнуть в самое сердце звезды, не взорвется, протаранив даже самый крепкий корабль флота.
А потом Аргеной понял, что не отдал никакого приказа. Он просто говорил, не активировав канал.
И, как будто было мало всего этого, голос Сонлера раздался в третий раз. Аргеной уже выбрался из «тачки» и шагал по «коридору призраков», когда прозвучали эти слова:
— Гос… Господин г-г-главнокомандующий… Перед нами флот узоргов. Перед нами «Ковчег»! Аргеной! — Сонлер кричал, не в силах больше контролировать эмоции.
Аргеной сбился с шага, остановился, привалившись к стене. Висящее на плече ружье со стуком ударилось о стену.
Долг. Честь. Жизнь. Его атаковали со всех сторон.
— Давайте, суки, — прорычал Аргеной. — Давайте, все сразу! Я вас всех сожру!
Он отлепился от стены и, шатаясь, пошел к двери. Стянул с левой руки браслет, бросил на пол и впервые за всю жизнь почувствовал себя… Пусть не свободным, но идущим к свободе.
А ведь всё могло иначе сложиться. Он мог и выиграть эту войну, притворяясь главнокомандующим. И никто, даже он сам не узнал бы, кто скрывается под этой маской.
Тот, кому нужна власть ради власти. Война — ради войны и еще большей власти. Но почему, почему же война вдруг повернулась к нему и оскалила клыки? Она всегда была покорным зверем. Что же изменилось?
Робот стоял посреди зала. При появлении Аргеноя он встрепенулся, шагнул вперед, поднимая меч.
— Никто, — процедил Аргеной сквозь зубы.
Цевьё больно ударило по запястью больной руки. Пальцы вдавили спусковую скобу, и невидимый луч ударил робота в грудь. Брызнул сноп искр. Аргеной чуть повел ружьем, и лазер добрался до генератора.
Вспышка. Грохот. В лицо ударило волной жара, и Аргеной зажмурился. Когда открыл глаза, увидел, что робот превратился в кучу разбросанных по полу осколков.
— Никто, — прошептал Аргеной, только что убивший сам себя.
Он прошел к двери в дальнем конце зала и вынес её ударом ноги. Стремительно ворвался внутрь, беря на мушку единственного находящегося там человека, и замер.
Ирцарио сидел на столе, свесив ноги, и держал в руках голову. Голову Летоса.
Аргеной издал непроизвольный стон. Неужели это всё? Неужели иссяк источник?
— To be, or not to be, — сказал Ирцарио, подняв голову Летоса. — That is the question. Давай откровенно. Давно ли ты, предательская, трусливая мразь, убила моего отца и натянула его шкуру?
— Никто, — сказал Аргеной.
Палец дрогнул. Он не сразу послушался, и Ирцарио воспользовался заминкой. Вскочил, бросил голову узорга в отца и прыгнул в сторону.
Наконец, палец утопил скобу. Аргеной попытался уклониться от головы Летоса, и луч заметался по лаборатории, резанул безжизненное тело на столе, перерезал несколько шлангов. Из одного хлынула питательная смесь, годами поддерживавшая жизнь в Летосе, из другого потекла вода.
Ирцарио оказался сбоку. Ударом ноги вышиб ружье из руки отца, коленом тут же врезал по сломанной руке.
Аргеной подавил вскрик. Не позволил себе ни мгновения слабости. Этот противник не собирался связывать себе одну руку. Аргеной толкнул его плечом, следом выполнил стремительную «вертушку». Цели удар не достиг, но Ирцарио отпрянул, и Аргеной успел выхватить тесак. В тесной каморке оба стояли, изготовившись к бою.