1.
Подтягивался на холме четвертый неверовский дом, становился в затылок трем первым. Улицу, образованную новыми домами и стеной тайги, решили назвать Комсомольской.
Пришли на будущую Комсомольскую вызванные из леспромхоза вальщики леса, парни в касках и ватниках, вооруженные мотопилами «Дружба». С высоты готового уже третьего этажа Сережа увидел, как один из парней — рыжий, обсыпанный, несмотря на зимнее время, веснушками — присел возле старой кряжистой сосны и включил пилу. Полотно «Дружбы» плавно вошло в ствол, брызнули в сторону веером желтые опилки.
— Ты что, сдурел? — закричал сверху Неверов. — Ребята, глядите, что он вытворяет!
Бригада бегом, прыгая через две-три ступеньки, спустилась вниз.
— Кто такие? — спросил вальщиков Бузулук. — Документ есть? Зачем дерево губите?
— Накостылять им по шее! — предложил Бобриков.
— Тише, граждане, — сказал Неверов. — Сейчас разберемся. По какому праву сосну изувечили?
— Вот чудаки! — засмеялся рыжий. — Чего распетушились? Самовольно мы, что ли? Имеем предписание, — он вытащил из кармана ватника документы.
Прочел их Неверов вслух, и ребята еще пуще разволновались. Из документов следовало, что сегодняшняя норма отряда вальщиков — гектар леса. Вот этого самого векового леса на гребне холма, к которому в поселке все привыкли и которым гордились. Да и как не гордиться: вечерами, когда долина погружалась в сумерки, высокие стволы на сопочке долго еще не угасали, светились, отражая солнце.
— Зачем это делается, Степан Дмитриевич? — спросил Горошек у Бузулука. — Вы в курсе?
— Нужно топать в управление, там разберемся, — ответил прораб. И добавил, обернувшись к вальщикам. — Деревья покуда не трогайте.
— А ты кто такой, чтобы нам запрещать, папаша?
— Стало быть, имею право, если запрещаю. Не бойся, вся ответственность на мне.
— Ну гляди, — сказал, с натугой вытаскивая из щели на сосне полотно пилы, рыжий парень. — Можем и посидеть пока. Только побыстрее выясняйте, нам работать нужно…
Соболев развернул перед Бузулуком и Неверовым план-карту будущего города. По плану на самом деле выходило, что по гребню холма, на месте соснового бора, пройдет еще одна улица.
— Не дело это, Дмитрий Илларионович, — покачал головой Неверов. — Мы строить сюда приехали, не губить.
— Одно без другого разве бывает? Диалектически подходи к жизни, как учат классики.
— Никто из моих ребят не даст трогать лес.
— А вот это, Неверов, твоих ребят не касается! Над проектом Лучистого ученые люди думали. И карта — отнюдь не филькина грамота. Видишь, визы в уголке? Знаешь, кому они принадлежат? Главному архитектору города — раз, начальнику треста — два… А ты хочешь быть мудрее специалистов!
— Не знаю того специалиста, что распорядился рощу убрать, — сказал Бузулук. — Но думаю, плохой он специалист. Или близко к нашей сопке не подходил.
— Ему — простительно. Молодой, — кивнул Дмитрий Илларионович на Неверова. — А ты, Степан, по такому вопросу больше меня не отвлекай. Город строим! Понимать надо. На сопке целый жилой массив должен быть.
— Нельзя ли массив перенести левее? — спросил Сережа. — В низину?
— Ну, ты хорош! — засмеялся Соболев. — Перенести. Как чемодан. Кто нам позволит самовольно менять план города? Кто новые расчеты и планировку будет делать? За чей счет? А грунты — ты знаешь, какие в низине грунты? Вот и я не знаю… Менять проект дорогая затея, никто на это не пойдет.
— Ясно, — сказал Бузулук и надел ушанку.
— Задержись, Неверов. Ты, Степан, можешь идти, а к бригадиру у меня несколько слов…
Вальщики дожидались, переминаясь, на площадке.
— Ну что? — спросил прораба рыжий. — Удостоверились? Можно приступать?
Бузулук вытащил пачку «Севера».
— Берите, — протянул папиросы гостям. — Дело вот какое, ребята, нужно бы погодить. Выждать время. Задание у вас законное, не придерешься. Да ведь жалко сосен! Потерпите хоть до завтра…
— А завтра что будет, папаша? — спросили вальщики. — Что тебе один день? А у нас план.
— Наверстаете. Я вам ночлег пока укажу. Дайте мне время с парторгом нашим перемолвиться…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Ольга Николаевна неприметно для окружающих вплела в цепочку дней, в саму жизнь строителей четвертого дома тайное звено.
Были соседями по работе, товарищами — Сережа Неверов, Геля Бельды, Саша Русаков, Юра Греков, Федя Горохов, Толя Бобриков, два Николая — демобилизованные парни из стройбата. И вдруг стали на самом деле бригадой! Не по штатному расписанию.