Всплывшими на поверхность знаками неизбежных перемен можно считать голосование двух третей русскоязычных израильтян за Ариэля Шарона на состоявшихся недавно выборах в Израиле и уход с поста председателя Российского еврейского конгресса Владимира Гусинского.
Мы отмечаем именно позицию российских евреев в Израиле и в самой России, так как именно через них формирует сегодня русский человек свое отношение к Израилю. Поэтому любая стратегия выстраивания отношений еврейского государства с Россией должна принимать русскоязычных израильтян в расчет как важнейший фактор
Голосование за Ариэля Шарона едва ли принесет ожидаемые результаты. Есть основания полагать, что этот выдающийся полководец двадцатого века не решится на изменения геополитической концепции Израиля. Однако нам важен сам факт: несмотря на старания международных СМИ и агитаторов Барака (стращавших войной), две трети выходцев из СССР проголосовали против «мирного процесса», навязанного Израилю Клинтоном и Олбрайт, против «нового мирового порядка». Выразили вотум недоверия дальнейшей американизации Израиля.
Возможно, впоследствии Шарон пойдет на поводу у Вашингтона. Но в предвыборный период он активно изображался американцами и их ставленниками в Израиле жестким и непреклонным «ястребом». Долгие годы израильский генерал был нежелательной персоной для США (в частности, он резко осудил бомбардировки Сербии, заявив, что «сегодня они бомбят Сербию, а завтра будут бомбить Израиль, если проявит непослушание»). В этих условиях победа Шарона — это куда больше, чем просто победа Шарона…
Смещение Гусинского — тоже знаковое событие. Он давно превратился в символ ориентации на США, стал локомотивом глобализма через сеть своих СМИ. Он поддерживал Рабина с Пересом, а затем помог Бараку победить на выборах в 1999 году.
Поэтому уход Гусинского из еврейской жизни России олицетворяет сущностные перемены, нашедшие уже выражение в твердой произральской и пророссийской позиции ФЕОРа, конкурирующего с РЕКом. Новые тенденции способны заставить лидеров еврейских организаций России отказаться от модного с начала перестройки ориентации на западные ценности. В этом контексте и уход Гусинского это больше, чем уход Гусинского…
Многие десятилетия терзаемы мы русско-еврейским симбиозом, от которого не отмахнуться и не отгородиться. Истекший век был самым трагичным, но и самым обнадеживающим за всю новую историю.
Переплелись страдания и лишения двух народов, соприкоснулись они в мощном подъеме, а ныне глядят друг на друга в нелегкие дни кризиса и безвременья.
Оба народа прошли через отрубание корней ради светского коммунистического мессианства, за что заплатили миллионами жертв. Оба сумели восстать из обломков: Россия превращается в мировую державу вслед за кошмарнейшей из войн в истории, а евреи — выстраивают Израиль, пройдя страшнейший из геноцидов, знаваемый человечеством. И вот обе страны, зараженные СПИДом либеральной демократии, на глазах переживают глубочайший кризис, грозящий каждой из них гибелью.
Не случайно мы находимся в столь схожем состоянии в эпоху крушения идолов прошлого и повсеместного ожидания духовного прорыва. Но не нашлось по сей день писателей, историков, духовидцев, способных охватить поистине вселенский масштаб нашего переплетенья, выявить его метафизическую суть. Все попытки разобраться сводились доселе к обсуждению отдельных аспектов этой могучей драмы, а то и вовсе к политической корректной критике и апологетике.
Проникновение в суть вскроет множество кровоточащих ран, заденет все наши нервные окончания. Но именно так обретается правда…
Еврейское видение взаимного смешения и терзание начинается с осознания пагубности отсекания корней. Русскому человеку нелегко понять всю странность нашего видения исторического действа последнего столетия. Мы начинаем самооценку с утверждения права на аутентичность только тех собратьев, которые хранят верность законам Торы и исторической миссии возрождения в Сионе. Странность заключается в том, что мы сразу же оспариваем право на аутентичность почти всех действующих в симбиозе евреев…
Известный израильский историк, раввин Авраам Шмулевич делился со мной удивлением братским добродушием, которым сопровождались его недавние выступления в России. Это может показаться странным, но это факт: выкристаллизовавшаяся в геополитическую концепцию аутентичная позиция иудаизма не просто не вызывает сегодня в России неприязни и раздражения — она воспринимается как нечто долгожданное. Исконное и «сермяжное» кажется экстравагантным новшеством в эпоху либеральной ассимиляции и культуры массового безмыслия.