Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы [litres]

На наш взгляд, переводы с еврейского не играли главной роли в генезисе ереси «жидовствующих». Как явствует из наших источников, а также судя по историческим примерам, гораздо большее значение в деле «соблазнения» христиан в иудаизм имели традиционные тексты Ветхого Завета, Десятословие Моисея и др.[150]. Снабженные соответствующим комментарием, они легко могли направить ум клириков по пути, подсказанному иудейской пропагандой.

Антииудейская полемика в средневековой христианской литературе настолько распространена, что некоторые исследователи считают ее литературной формой, отрицая за ней всякую историческую действительность. А. Харнак полагал, что диалоги с иудеями и попытки их обратить вовсе не могли иметь места в реальности[151]. Это мнение во многом было обусловлено представлениями о невозможности иудейского прозелитизма. Между тем с античных времен через все Средневековье иудейский прозелитизм сохраняет свое значение[152].

До начала XIII в. в большинстве стран Европы евреи воспринимались христианами в основном не как враги веры, но как носители ветхозаветной традиции, которая свидетельствовала об историчности Христа. По словам СМ. Дубнова, «доходило до того, что иногда католики из высшего общества посещали синагоги во время богослужения и охотно слушали речи еврейских проповедников»[153].

Ситуация иудейского прозелитизма питала необходимость постоянно отстаивать истины христианства в сознании христиан. По этой причине адресат антииудейской литературы, конечно, не убежденный приверженец иудейской религии, а читатель-христианин или иудей, принявший или склонный принять крещение[154]. Функция антииудейской литературы оказывается двойной: наряду с полемической, она является апологетической и дидактической. Очевидно, в зависимости от ситуации полемическая функция того или иного памятника могла усиливаться или ослабевать, обретать актуальность или утрачивать ее. Стоит согласиться с Е.Г. Бодолазкиным в том, что «причина предпочтительности антииудейской религиозной полемики для средневековых авторов лежала в генетических связях христианства с иудаизмом»[155]. Безусловно, что вопросно-ответная форма являлась наиболее предпочтительной, поскольку облегчала восприятие этих текстов для читателей.

Полемика с иудеями начинается одновременно с крещением Руси. В литературных памятниках она даже предшествует этому судьбоносному для Восточной Европы событию. Один из наиболее известных эпизодов иудео-христианского диалога дает нам деятельность первоучителя славянства Константина-Кирилла Философа. Весной 861 г. в столице Хазарии состоялся диспут о вере между Константином-Кириллом и раввинами. Насколько можно судить по тексту «Жития Кирилла», основными вопросами для диспута являлись следующие: Есть ли в Ветхом Завете упоминание о Троице? Может ли Бог вместиться в утробу человека? Может ли Бог переменить свой завет? Есть ли разница между понятиями Закона и Завета? Христос или помазанный? Есть ли разница между понятиями иконы и идола?[156] Подобные темы развиваются и в знаменитом рассказе о выборе вер, который читается в тексте Начальной летописи[157]. Все эти темы в период полемики с «жидовствующими» на рубеже XV–XVI вв. подробно рассматриваются Иосифом Волоцким в первых семи «словах» «Просветителя»[158].

Киевские митрополиты уделяют полемике с иудеями значительное место в своих сочинениях. С большим основанием можно утверждать, что эта линия оставалась достоянием богословия и высокой литературы. Сложные богословские сочинения таких представителей церковной элиты, как митрополит Иларион или Кирилл Туровский, не предназначались для широких масс. По мнению Г. Федотова, отсутствие антиеврейской идеологии в учениях популярных проповедников свидетельствует о ее неактуальности[159]. Еще более подтверждают этот тезис наблюдения над материалом полемических трактатов. Вплоть до XIV в. мы имеем сравнительно небольшое количество переводов трактатов или статей, имеющих антииудейскую направленность. Гораздо более актуальными в этот период являются антилатинские трактаты[160].

Тем контрастнее выглядит ситуация в XV столетии, когда на Руси появляется большое количество переводных антииудейских сочинений. Непосредственно с ересью «жидовствующих» связано два переводных полемических сочинений, выполненных в новгородском кружке архиепископа Геннадия. Первое сочинение – это трактат Николая де Лиры «Против коварства иудеев», перевод которого был выполнен Дмитрием Герасимовым в 1501 г.[161]. Д. Герасимов, по-видимому, также выступил переводчиком сочинения Самуила Евреина «Обличения на иудейские блуждения» (1504).

150

Приведем в качестве примера один из рассказов Скитского патерика по списку ГИМ. Епархиальное собрание (далее: Епарх.). № 379 Л. 352–354 – «О мнисе, бывшем в горе Синайстем и потом же шед и бысть евреин»: «…мних некий, живя в горе Синайской многим постом и бдением тело свое изнуряя в келий затворився многими леты. После же неким дияволим откровением, сонными мечтаниями поруган к июдейской вере устремися. Показав бо ему диявол множицею сониа сбывшаюся и сим прельстив окаянного, показав ему потом собор апостольский и мученичь-ский и преподобных и страстотерпцев вся христианы темным и мрачный и всякого студа исполнен, на ином же месте – Моисея и пророкы и богомерзкого собора иудейскаго светлым светом освещаемый и в радости неизреченный и ликующий. Сия узрев, помраченный той мних и не мог рассудити бесовское мечтание… В той час по закону иудейскому обреза вся и жену поят. Начат же окаанный хулити на христианы, яко прелщены суща и иудейскую утверждати ересь, яко добрую сущу и богоугодную. Тем же беззаконим иудеем блажааху его и имяху того, яко другаго Авраама… По мале же времени постиже его гнев Божий и истая тело его от многаа сгнития и смрада, яко и червем многым исходити от тела разлучися». Этот рассказ впоследствии использовал в своем «Просветителе» Иосиф Волоцкий.

151

Натаск А. Die Altercatio Simonis Judaei et Theophili Christiani, nebst Untersuchungen über die anti-judische Polemik in der alten Kirche // Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur. Berlin, 1991. Bd. 1. S. 63–74.

152

«Своеобразие форм иудейского прозелитизма, сохраняясь вплоть до времени появления «новых варваров», готовило почву для будущих этнических изменений в составе общин и включения в них представителей иных конфессий» (Катаев СВ., Кашовская Н.В. Иудейская диаспора на Босфоре по данным археологии // Archeologia Abrahamica: Исследование в области археологии и художественной традиции иудаизма, христианства и ислама. М., 2009. С. 61–62). Даже склонный скептически оценивать успехи иудейского прозелитизма Кеннет Стоу замечает: «После обращения дьякона Бодо в 839 г. при дворе императора Людовика Благочестивого на протяжении последующих веков не иссякала тоненькая струйка прозелитов, особенно из среды духовенства» (Стоу К. Отчужденное меньшинство: Евреи в средневековой латинской Европе. Иерусалим; М., 2007. С. 80).

153

Дубнов СМ. История евреев в Европе. Т. 1. Средние века до конца крестовых походов. М., 2003. С. 79. См. также: Прозелиты // Краткая еврейская энциклопедия. Т. 6. Кол. 795–802.

154

К примеру: «Кардинал Петр Дамиани со скорбью отмечает тот факт, что евреи часто побеждают на диспутах. К нему самому обращались священники с просьбой дать им материал для опровержения иудейских доводов» (Дубнов СМ. История евреев в Европе. Т. 1… С. 114). Мнение о том, что антииудейские тексты были чтением для христиан и имели дидактическое (неполемическое) значение разделяют Г.М. Прохоров (см.: Прохоров Г.М. Иоанн Кантакузин. Беседа с папским легатом. Диалог с иудеем и другие сочинения / Предисл., пер. с греч., коммент. Г.М. Прохорова. СПб., 1997. С. 33–35) и Е.Г. Водолазкин (см.: Водолазкин Е.Г. Всемирная история в литературе Древней Руси. Мюнхен, 2000. С. 116).

155

Водолазкин Е.Г. Всемирная история… С. 110. Е.Г. Водолазкин почему-то выделяет лишь апологетическую функцию антииудейских трактатов, отказывая им в полемичности: «Сочинения эти не ставили полемических задач и предназначались для христиан» (Водолазкин Е.Г. Всемирная история… С. 117).

156

См.: Трендафилов X. Хазарската полемика на Константин-Кирил. София, 1999; Верещагин В.Е. Церковно-славянская книжность на Руси. Лингвотекстологические разыскания. М., 2001. С. 174–193.

157

См.: Повесть временных лет // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997 Т. 1. С. 132.

158

Укажем здесь мнения «жидовствующих», с которыми полемизирует Иосиф Волоцкий в заголовках слов «Просветителя». Первое слово: «На новоявившуюся ересь новогоротьцких еретиковъ глющих, яко Бог Отец Вседержитель не имать Сына, ни Святого Духа, единосущный и съпрестольны себе, и яко несть Святыа Троица». Второе слово: «На ересь новогородцких еретиковъ, глющих, яко Христос еще не родился есть, но еще будет время, егда имать родитися: а его же глют христиане Христа Бога, той простъ человек есть, а не Бог». Третье слово: «На ересь новогородцких еретиковъ, глющих, яко подобаеть законъ Моисеовъ дръжати и хранити, и жрътвы жрети и обрезаватися». Четвертое слово: «На ересь новогородцких еретиковъ, глющих еда не можаше Богъ спасти Адама и сущих с нимъ, и еда не имеаше небесныа силы и пророкы и праведникы, еже послати исполнити хотение свое; но сам сниде яко нестяжатель и нищ, и въчеловечився и пострада, и сим прехытри диавола, не подобает убо Богу тако творити». Пятое слово: «На ересь новогородцких еретиковъ, глющих, яко не подобаеть писати на святых иконах Святую и единосущную Троицу: Авраам бо, рече, видел есть Бога съ двема ангелами, а не Троицу». Шестое слово: «На ересь новогородцких еретиковъ, глющих, яко не подобаеть покланятися иже от рукъ человеческыхъ сътворенным вещемь». Седьмое слово: «Сказание от Божественных писании, како и которыя ради вины подобает христианом покланятися и почитати Божественные иконы». См.: Иосиф Волоцкий. Просветитель. 2-е изд. Казань, 1882.

159

Fedotov G.P. Russian Religious Mind. Ν. Y., 1960. P. 92.

160

См.: Попов A. Обзор полемических сочинений против латинян. М., 1875. По замечанию Е.Р Водолазкина, «как ни странно, антииудейская полемика зачастую представляется менее ожесточенной, чем полемика антилатинская, бывшая вроде бы делом внутрихристианским, а значит – более частным» (Водолазкин Е.Г. Всемирная история… С. ПО).

161

См.: Николай де Лира. Доказательства пришествия Христа: Латинский теологический трактат и его церковно-славянский перевод, выполненный Д. Герасимовым (конец XV в.): В 2 т. / Пер. на рус. яз., предисл., аналитический обзор, указ. слов и словоформ Е.С Федоровой. М., 1999. Сложность ситуации для православной иерархии показывает сам факт обращения к переводу с латинского объемных полемических антииудейских сочинений.