— Нет, не довелось пока.
— У-у! Голова вон у той притолоки, — Зинаида Павловна машет ложечкой в сторону высоченной кухонной двери и задумчиво продолжает: — А что у нее в этой голове, если она живет с Жоркой?..
Как бы то ни было, через некоторое время, когда Жора уже ушел из «ЕЖа», поругавшись с Дедушкой по поводу нерегулярных выплат авторам, они с его «новой пассией» поженились. Потом уехали работать и жить в Париж. А спустя еще некоторое время Княгиня в очередной раз стала прабабушкой.
Ставка на КЕР. Нелирическое отступление.
Незадолго до жоркиного прихода в газету чаяния Вали Шаргородского и иже с ним воплотились, наконец, в жизнь. Был создан КЕР. Напомню — Конференция евреев России. Во главе новой структуры стоял Председатель, вносивший в фонд нового фонда весьма значительную сумму. Принимавшим основные стратегические решения «правительством» КЕР было Правление, которое составляли несколько собратьев Председателя по деловому миру, готовые жертвовать также немалую, хотя и меньшую, чем первое лицо, оговоренную сумму. Высшим органом считался Совет, в который входили члены Правления, наиболее авторитетные раввины, условно примирившиеся с новой конфигурацией общинной жизни активисты и знаменитые евреи вообще — писатели, ученые, адвокаты…
На учредительное собрание КЕР явились представители властей, у которых Председатель тогда был в фаворе, приехали гости из-за рубежа — в том числе группа еврейских сенаторов и конгрессменов из США — многолетние защитники прав советских евреев и человека вообще. Приветственные выступления этих последних на праздничном банкете были полны поучений касательно того, как теперь должна строиться еврейская жизнь в России: «Толерантность, благотворительность, поддержка Израиля, демократия, демократия и еще раз демократия…»
Один из престарелых американских гостей, на которого опьяненные происходящим и шампанским лидеры новой структуры перестали в какой-то момент обращать внимание, высмотрел, как ему показалось, самого интеллигентного члена Правления — тот не отскакивал от янки с веселыми извинениями и неплохо изъяснялся по-английски — и прицепился к нему, продолжая читать нравоучения уже в личном порядке. Он, кстати, не ошибся — этот член Правления был человеком весьма стойким и ответственным, что признавали и его коллеги.
Новый русский еврей покорно слушал американца, время от времени вставляя какие-то английские междометия и вежливо покачивая головой. Потом он тоже извинился, сказав, что ему срочно нужно сделать одно важное дело, поднялся из-за стола, взял с колен небольшой кейс и отправился куда-то в угол зала. Но американский гость еще не закончил делиться знаниями и опытом. Он подхватил олигарха под свободную руку и потащился рядом, бубня тому на ухо. В углу зала к ним подошел высокий человек в смокинге и вежливо поклонился.
— Что, здесь? — недовольно поморщился член Правления.
— Да суета же везде, неразбериха, а тут потише все-таки, — виновато развел руками высокий. — Да никто и внимания не обратит. Мало ли…
— Ну, дайте хоть поднос, что ли…
— Это мигом, — господин в смокинге немедленно отловил и озадачил пробегавшую мимо с выпученными глазами официантку.
— Извините, — адресовался член Правления по-английски к сенатору-конгрессмену. — Нужно рассчитаться за банкет.
Американец понимающе кивнул — дело есть дело — и на время прервал свои поучения. А член КЕРовского Правления открыл свой кейс, который оказался плотно набит пачками долларовых купюр в банковской упаковке, и высыпал все это великолепие на поспешно подставленный господином в смокинге металлический поднос.
Плечи американского законодателя опали, он судорожно сглотнул несколько раз, с шумом выдохнул и, понурив голову, отправился к своему столу. Учить новых лидеров еврейской общины России ему было нечему.
Вскоре отделения КЕР начали открываться по всей стране от Калининграда до Владивостока. Где были евреи-бизнесмены, готовые под эгидой новой структуры поддерживать местные общины, там и возникал офис. Имя Председателя — одного из успешнейших и богатейших бизнесменов страны, да еще близкого к власти, если не сказать — в буквальном смысле поддерживающего власть, оказывало на провинциальных новых евреев магическое действие.
Иногда высылался десант: в наиболее крупных общинах на учредительных собраниях местных отделений мог появиться сам Председатель или кто-то из членов Правления. В Санкт-Петербург, где оказалось немало новых русских евреев, причем, и чрезвычайно успешных, и готовых щедро жертвовать на общинные нужды, Правление явилось чуть ли не в полном составе. По завершении собрания и последовавшего банкета, устроенного принимающей стороной в ресторане одного из лучших отелей северной столицы, олигархи, усталые, но довольные, высыпали в фойе. Окруженные алчущими местными активистами, настороженными сотрудниками КЕРовского аппарата и озабоченными охранниками миллионеры неторопливо двинулись к выходу. По стенам замерли работники отеля и калиброванные девицы, не дождавшиеся распуганных суетой клиентов.