В общем, эти предписания снова и снова иллюстрируют необходимость напоминать неверному о его ущербности, а с другой стороны, предложить ему позволение — и даже искушение — об этой ущербности забыть. Такое напоминание не делается ни женщине, ни рабу.
После смерти Пророка власть ислама распространилась на обширную территорию, простирающуюся от Атлантики на западе до границ Индии и Китая, а иногда даже за пределами этих границ, на востоке. На новообретенных территориях жили крупные, значительные, устоявшиеся религиозные общины; существовали также старые устоявшиеся правовые и административные системы, регулирующие взаимодействие этих общин. Важнейшими из этих систем, фактически единственными, с которыми столкнулось исламское государство в первые века своего становления, были унаследованные от древности системы Персидской и Римской империй{14}. Подавляющее большинство новых подданных исламского государства составляли христиане различных конфессий. Ирак, хотя и входил в состав Персидской империи, был преимущественно христианско-несторианским. Сирия, Палестина, вся Северная Африка и мусульманские приобретения в Европе были частью христианской Римской империи. Во всех этих странах существовали еврейские меньшинства, иногда весьма многочисленные. В Иране тоже было и христианское, и еврейское население, но большинство иранцев исповедовали зороастризм или один из его вариантов.
В первые века исламского правления попыток насильственного прозелитизма практически не было, распространение веры осуществлялось скорее путем убеждения и поощрения. Темпы и масштабы этого процесса на основе имеющихся данных оценить трудно, и некоторые ученые утверждали, что еще до Крестовых походов немусульмане по-прежнему составляли большинство населения, однако ясно, что множество христиан, евреев и зороастрийцев приняли мусульманскую религию и стали частью исламского общества{15}.
Судьбы трех религий после мусульманского завоевания сложились очень по-разному. Хуже всех пришлось зороастризму. Доисламское персидское государство, в отличие от христианских государств, было полностью побеждено и разрушено, а все его территории и народы стали частью Исламского халифата. Зороастрийское священство было тесно связано с властной структурой Древнего Ирана. Теперь, лишенные этой связи и не обладающие ни поддержкой влиятельных сторонников за рубежом, которой пользовались христиане, ни горьким навыком выживания, которым обладали евреи, зороастрийцы оказались в состоянии упадка и безысходности. Их число быстро сократилось, и поразительно, что они практически не участвовали в иранском культурном и политическом возрождении, происходившем под эгидой ислама в Х веке и далее.
Христианство с ростом ислама и созданием исламского государства было побеждено, но не уничтожено. Процессы расселения арабов, обращения в ислам и ассимиляции с господствующей культурой постепенно превращали христиан — когда и на каком этапе, сказать невозможно — из большинства населения в меньшинство. В некоторых местах, особенно в Центральной Азии, Южной Аравии и Северной Африке[20], где христианство до появления ислама занимало значительное или даже, в последнем случае, доминирующее положение, оно исчезло полностью. Для многих христиан переход от доминирующего к подчиненному статусу со всеми его бедами был слишком невыносим, и многие спаслись от подчинения, приняв ислам и присоединившись к господствующим вере и общине. Иудаизм, напротив, выжил. Евреи больше привыкли к невзгодам. Для них исламское завоевание означало в большинстве мест лишь смену хозяев, причем зачастую смену к лучшему, а терпеть и приспосабливаться к ситуации политического, социального и экономического бесправия они уже научились. В главных странах Ближнего Востока: в Египте, Сирии, Ливане, Земле Израиля и в меньшей степени в Ираке, христианство проявило больше выносливости, чем в Северной Африке, и христианские меньшинства в массе своей выжили. Причина может быть в том, что в этих странах христиане пользовались тем же, если можно так это назвать, преимуществом, как евреи: опытом выживания. В Ираке они были подчинены господству зороастризма; в Египте и сирийских землях хотя и разделяли христианскую веру с правителями Византийской империи, принадлежали к разным сектам и подвергались дискриминации, а временами и преследованиям. Для многих приверженцев восточных церквей появление ислама и переход их страны от христианского правления к мусульманскому означали заметное улучшение их положения и большую степень религиозной свободы, чем раньше.
20
Здесь автор под Северной Африкой подразумевает, конечно, страны Магриба; Египет с его христианской коптской общиной, существующей и поныне, рассматривается отдельно.