Читатель вряд ли ожидает, что автор согласится с автором журнальчика «Лехаим»… А ведь придется! «Вряд ли кто и в микроскоп разглядит разницу между „вопиющими стеснениями“ и преследованиями» [43, с. 29]. Статья, из которой я цитирую, в целом нелепая и злобная. Но ведь и правда — кто и в какой микроскоп?..
Ну ладно: административные ограничения — «стеснения» — это дела государства. А как же относится к евреям общество? Интеллигенция, как видно, не так уж активно поддерживает свое правительство, но сплошь и рядом не так уж поддерживает и еврейство. И по причине склонности к спокойной жизни, и, скажем так, не всегда имея что-то против «стеснений». Что же касается народных масс, то мы скоро увидим их в действии.
Глава 2
Что думал народ?
Еще он проснется, народ-исполин!
И ток его мыслей свободных
Взовьется, как пух из еврейских перин
Во дни пробуждений народных.
Рассказывают, что когда до общества дошла весть о смерти Александра II, волнение, порой переходящее прямо-таки в ужас, охватило образованное еврейство. Мол, вот сейчас и начнется! Откуда такой страх? Откуда уверенность, что убийство царя хоть как-то отразится на судьбе образованных евреев, на судьбе евреев вообще, на еврейском вопросе? Ведь в убийстве Александра II была замешана только одна еврейка, Геся Геман, и то далеко не на первых ролях.
Объяснений может быть два, при всем разнообразии вариантов внутри каждого из них:
1. Евреи имели такую устойчивую репутацию врагов существующего режима, что гнев лояльных подданных неизбежно должен был обрушиться на них — независимо от реальной виновности.
2. Положение образованных евреев зависело только и исключительно от воли царя. Причем вполне конкретного царя — Александра II. Стоит ему исчезнуть — и этим людям тоже конец.
Во всяком случае, волнение — возникло. Всего 6 недель после цареубийства — и погромы «внезапно с громадной эпидемической силой охватили обширную территорию» [44, с. 611].
Насчет «территории», впрочем, имеет смысл внести уточнение: в 1881 году не произошло ни одного погрома ни в Белоруссии, ни в Польше, ни в России. Все поганенькие события этого рода произошли на территории Украины и Новороссии, то есть первую очередь там, где еще в XVII и XVIII веках бесчинствовали Хмельницкий, а потом гайдамаки Железняка и Гонты.
Убили императора 1 марта. 15 апреля произошел первый погром — в Елизаветграде (ныне Кировоград). Началось. все с тог что некий мещанин распространял слух: мол, евреи убили царя и велено их всех перебить, но власти это скрывают. Очень может быть, и был какой-то конкретный провокатор… Но как легко послушались его многотысячные толпы! Как, оказывается, был готов народ к тому, чтобы «бить и спасать»! Мало того, что заварилась каша в Елизаветграде, так еще и из соседних сел и деревень на подводах ехали крестьяне — хотели поживиться имуществом ограбленных евреев.
Гарнизон, стоявший в Елизаветграде, не был готов ни к чему подобному и бездействовал. Прибывшие кавалерийские части прекратили погром уже 17 апреля. По одним данным, убитых, раненых и изнасилованных при этом погроме вообще не было, шла охота только за имуществом евреев. По другим данным, был убит один еврей. Это сообщение несколько странное… впрочем приведем его полностью: «…один еврей убит. Погром был подавлен 17 апреля войсками, стрелявшими в толпу громил» [1 с. 562]. Странность в том, что стреляли в толпу громил, а убит тем не менее, только один еврей… Солдаты по громилам то ли все до единого промазали, то ли специально били выше голов — так надо все это понимать? Или все проще — составителей «Краткой еврейской энциклопедии» больше никто не интересует? Русские для них — это такая двуногая фауна?
Уже из Елизаветграда погромы перекинулись на селения и деревни; пошло в Одесскую губернию, особенно в село с чудесным названием Ананьино и на весь Ананьевский уезд. В селах погромщики главным образом разбивали кабаки и похищали спиртное.
В Киеве 23 апреля войска предотвратили вспышку, грозившую погромом, — рассеяли возбужденную толпу. Но 26 апреля погром в Киеве возобновился, и был это чуть ли не сильнейший из погромов 1881 года. По поводу его последствий одна и та же «Краткая еврейская энциклопедия» сообщает, что то ли «несколько евреев было убито» [45, с. 562], то ли погром «обошелся без человеческих жертв» [18, с. 256].
Погромы широко раскатились по Киевщине, прошли в доброй полусотне селений, в Конотопе, Нежине, Ромнах, Переяславе, Борисове, Александровске, перехлестнули в села Полтавской, Черниговской, Екатеринославской губерний. В основном шло разграбление имущества евреев, как в их частных домах, так и в принадлежащих им кабаках и магазинах. В отдельных случаях это были какие-то микропогромы: например, об одном погроме на Черниговщине известно, что он состоял в разграблении магазина готового платья. Так что это было, спрашивается: все-таки погром или местные уголовнички решили «пойти на дело», прикрываясь «необходимостью» «бить и спасать» и «царским повелением»?
Потом погром в Одессе… Тут погромы уже были в 1821,1858, 1871 годах, но механизм их был совершенно другой. Устраивали эти погромы в основном греки. Они были и основными участниками погромов, и организаторами, привлекая… понятно, какой контингент. Свидетели безобразий повествуют, что самих евреев никто пальцем не трогал, погромщики только уничтожали их имущество. И возле часовых магазинов, например, высились груды осколков разбитых о мостовую часов.
Насчет «не трогали пальцем» мне трудно поверить, потому что должен был хотя бы один еврей хотя бы попытаться защитить свое имущество. А кто кого сильней в этом случае ударил — честное слово, это уже вторично.
Главное же — власти в Одессе к 1881 году уже имели необходимый опыт. Несколько раз погромщики скапливались толпами, готовились пойти на еврейскую часть города, и власти рассеивали толпу заранее. А потом переловили самых агрессивных и «поместили на судах, отведенных от берега» [44, с. 613]. Погром сам собой прекратился.
Современная же «Краткая еврейская энциклопедия» пишет, что погром в Одессе продолжался три дня [45, с. 562], видимо, путая его с более поздними событиями.
Все, кто занимался тогда этим вопросом, отмечали: «Правительство считало необходимым решительно подавлять попытки насилий над евреями» [8, с. 826], «Для защиты евреев от погромщиков было употреблено огнестрельное оружие» [17, с. 222].
Приводятся и конкретные факты: в Борисове «солдаты стреляли и убили нескольких крестьян» [44, с. 613]. Современная «Краткая еврейская энциклопедия» сообщает, что «в Нежине войска остановили погром, открыв огонь по толпе крестьян-погромщиков; несколько человек было убито и ранено» [45, с. 562–563].
Отметим два обстоятельства:
1. Тогдашние исследователи считали, что правительство сделало все необходимое для защиты евреев.
2. Убитые и серьезно раненые евреи исчисляются буквально единицами. Судя по всем данным, погромщиков убито и ранено гораздо больше — ведь армия палила по толпам, и всякий раз в кого-то ударяли пули. Жаль, точной статистики нет.
В своем докладе о погромах директор Департамента полиции В. К. Плеве писал о недостаточных мерах, принятых полицией в некоторых местах. Именно в этом месте Александр III сделал пометку: «Это непростительно». И действительно, весной 1882 года правительство заранее приняло меры. В Конотоп прислали два эскадрона драгун и две роты пехоты (квартирами солдат снабдила местная еврейская община). В Одессе по городу на Пасху разъезжал казачий патруль.
Даже там, где накануне Пасхи начинались волнения (в Меджибоже, Летичеве Подольской губернии, Дубоссарах Херсонской области, Карповичах Черниговской губернии), войска и полиция без особых трудностей остановили их. Грустным исключением стал город Балт Подольской губернии, — в этом городе попросту не приняли нужных мер.
В Балте и его окрестностях давненько ходили слухи о том, что «царь жидов тоже не любит», и там было много примеров того, что некоторые называли потом еврейским нахальством. По результатам событий, начальник подольского губернского жандармского управления писал в Департамент государственной полиции: «Евреи во многом сами виноваты в беспорядках: как только они видят, что сила на их стороне, они делаются вызывающе нахальными. В Летичеве беспорядки начались вследствие того, что четыре еврея побили одного русского. Евреи из боязни рассказывают вещи совершенно вымышленные, которые возбуждают народ. Так, неизвестный еврей рассказывал ямщику, что вследствие балтских беспорядков двести человек расстреляно в Киеве. На ответ же ямщика, что этого быть не может, чтобы царь приказал за это людей расстреливать, еврей пояснил: нет, верно, царь нас любит, мы деньги платим» [36, с. 63].