Избрание Учредительного собрания и установление в стране демократического строя явились бы исполнением чаяний большинства общероссийских партий. Однако еврейские партии, как и партии других нацменьшинств, боролись не только за общую демократизацию, но и за предоставление своим народам национальных прав.
Борьба за национальную автономию
Несмотря на отмену Временным правительством неравенства по национальному и религиозному признакам, борьба за национальные права обещала быть трудной, так как большинство общероссийских партий не собирались строить государство по национальному принципу. Пришедшие к власти русские либералы, представленные в политической жизни в основном партией кадетов, считали национальную проблему в России результатом национального угнетения и правовых ограничений. Ограничения они сняли, но предоставлять народам России национальные права и не думали. В ходе войны кадеты отступили даже от своего признания прав Польши и Финляндии на автономию.
Среди влиятельных общероссийских партий самых либеральных взглядов в национальном вопросе придерживались эсеры, предлагавшие широкое применение федеративного принципа, культурную автономию регионов и общин, самоопределение народов.
Как большевики, так и меньшевики были централистами. Находясь годами в подполье и не имея практики работы с широкими слоями населения, они недооценивали серьезность национальных проблем. И если меньшевики со временем смирились с автономным существованием в партии Бунда, грузинских и польских социал-демократов, то большевики до Октябрьского переворота занимали непреклонную позицию. Ленин соглашался либо на полное отделение территориальных народов, либо на их отказ от любых форм автономии. Причем полное отделение, по ленинскому плану, допускалось только «в интересах пролетариата», то есть в случае победы социалистической революции на отделяющейся территории. Способствовать образованию новых буржуазных государств большевики не намеревались. Они были принципиальными противниками и экстерриториальной национально-культурной автономии, к которой стремились евреи. В идейной и организационной борьбе с Бундом оформилась ленинская позиция в еврейском вопросе. Евреев Ленин отдельным народом не считал и видел единственное «прогрессивное» будущее для них только в постепенной ассимиляции.
В то же время для еврейского национального движения достижение экстерриториальной автономии являлось ключевой частью программы. Для одних партий (сионисты) это было лишь промежуточным решением на пути к территориальному урегулированию; для других (Фолкспартей) — главным пунктом политики и идеологии; третьи могли согласиться на автономию только в культурной сфере. Бунд, а за ним и СЕРП адаптировали (в урезанном виде) идею об экстерриториальной культурной автономии австро-венгерских социалистов Карла Реннера и Отто Бауэра. Основой национальной автономии должна была стать демократическая национальная община со всеобщим, равным и тайным, независящим от пола избирательным правом.
Для петроградского еврейства реализация мечты о демократической общине и национальной автономии была особенно неотложна. В связи с войной нагрузка на еврейские общественные организации помощи, сконцентрированные в столице, чрезвычайно возросла. А на них, в силу ограниченного статуса Петроградской общины до революции, и так уже был дополнительно возложен ряд функций, обычно находившихся в сфере компетенции традиционных общин в «черте оседлости». Демократизация общины и расширение ее функций ослабило бы нагрузку на общественные организации.
Последовавшее в 1917 г. ослабление центральной власти, а также откладывание Временным правительством, впредь до созыва Учредительного собрания, решения насущных вопросов о мире и земле, резко усилило центробежные тенденции на национальных окраинах, вызвало вспышки межнациональных и религиозных конфликтов по всей стране. Уже летом 1917 г. большинство национальных партий приняли на своих съездах и конференциях более радикальные программы. Повсеместное усиление национализма и рост антисемитизма укрепляли решимость и еврейской общественности добиваться национальной автономии. На этом фоне развертывалось строительство новой демократической общины в Петрограде и подготовка к выборам на Всероссийский еврейский съезд (ВЕС). Съезду предстояло предъявить требование национальной еврейской автономии будущему Учредительному собранию, а община должна была стать фундаментом этой автономии.