Еврей переправил солдата на противоположный берег реки, а затем поплыл обратно к месту, где его ждал батальон. Когда он вышел из воды, он посинел от холода, а зубы его стучали. Чтобы согреться, он начал прыгать. Командир снял с себя шинель и сказал:
– Вот, возьми это, старик. Надень, чтобы согреться!
Батальон перешел на другой берег со всеми солдатами и машинами. Только командиры и несколько взводов остались позади. Повернувшись к еврею, командир сказал:
– Ты согрелся? Нам пора переходить на другой берег.
– Ты возьмешь меня с собой? – спросил еврей.
Командир сердито ответил:
– Что за вопрос! Давай, старик, поторопись!
Еврей не успел встать. Вокруг него начали рваться один за другим снаряды. Раздавались стоны раненых. Когда командир оглянулся на еврея, тот был уже мертв.
Те, кто уже перебрался на противоположный берег, открыли по немцам ответный огонь. Командиры стали переплывать реку так быстро, как только могли, унося с собой раненых и мертвого еврея. Когда весь батальон был вне опасности, один из солдат похоронил еврея в военной шинели командира, которая теперь была пропитана кровью.
У открытой могилы комиссар произнес речь:
– Это его кровь. Он пролил ее за нас и за весь народ; и вот что мы скажем ему в час расставания: да будет благословенна память о тебе, старик…
После паузы комиссар спросил:
– Как его звали?
Никто не знал. Все стояли молча, смущенные. Вдруг командир повысил голос и сказал:
– Я знаю твое имя, убитый брат. Твое имя – народ!
Батальон вскинул ружья, сделал три залпа, а затем двинулся дальше.
Б. Печник Гершель
В партизанский отряд вступили шесть человек. Все они были евреями. Вместе с ними пришел Гершель Розен, печник из белорусского городка на реке Сож.
Никто не назначал его командиром группы, но поскольку только у него была винтовка, его автоматически признали главой всех шестерых. Винтовку он нашел в лесу, по которому бродил несколько недель подряд, скрываясь от немцев. Остальных пятерых евреев он случайно встретил там же. Со всеми ними приключилась одна и та же беда. Их изгнали из их родных мест. Куда бы ни приходили немцы, они убивали евреев. Только эти шестеро выжили. Им удалось бежать, и они скитались по лесам и дорогам, пока не добрались до партизанского лагеря.
Уже в первые дни их пребывания в партизанском батальоне командир – он был главой города – поручил Гершелю Розену очень трудное задание: сорвать работу на фабрике, производившей валенки в его городке. Эта фабрика была широко известна, а маленький городок гордился своими высококачественными изделиями. Неужели эти валенки будут греть ноги немцам?.. Никогда! Гершель хорошо знал фабрику. Его частенько вызывали туда класть печи.
– Хорошо! – ответил он командиру. – Только проследи, чтобы все шестеро получили оружие.
Но оружия у отряда почти не было. К тому же партизаны в тот же день должны были выйти на боевое задание, так что в итоге Розену дали только еще одну винтовку.
Вооружившись двумя винтовками, тремя бутылками с керосином, пакетами с мякиной и несколькими коробками спичек, пятеро евреев во главе с Гершелем отправились на свое первое задание. Гершель, отличный мастер, работал не только в своем городке, но и выполнял кое-какую работу в соседних деревнях. Он знал все дороги и тропинки в округе.
Он повел группу под покровом темноты окольными путями через болота. Холодный и сильный осенний ветер пробирал их до костей. Каждый шорох листвы пугал. Постепенно их глаза привыкли к темноте. Вскоре они пересекли болота и увидели раскинувшийся вдали, на вершине горы, маленький городок. Там, наверху, находилась фабрика. Гершель знал, что фабрику окружал дощатый забор. Он даже помнил, где в нем была дыра. Когда он строил там печи, ему приходилось привозить на фабрику красный песчаный суглинок из близлежащих ям. Вот здесь были ямы. Только теперь они были засыпаны.
Гершелю хотелось упасть на землю и поцеловать их. В этих ямах с красным песком были похоронены замученные до смерти евреи, евреи из городка, где он родился. Рыдать? Нет! Для этого сейчас не было времени. Пришло время отомстить немцам. Гершель начал ползти вперед, за ним последовали остальные пятеро. Вот деревянный забор, а вот место с двумя недостающими досками. Теперь мужчины находились на заднем дворе фабрики. Они пытались спрятаться в тени, отбрасываемой от склада. Здесь был вход на фабрику. Вооруженный немецкий солдат стоял на страже и насвистывал про себя меланхоличную мелодию. Вдруг свист прекратился. Ему набивают рот мякиной, и он падает на землю. Через мгновение он был уже мертв. Других охранников на заднем дворе не было.