Читать онлайн "«Еврейская политика» Столыпина" - Миндлин Александр Б. - RuLit

Инициатором раскрытия дела о тайной типографии и погромных прокламациях был бывший директор Департамента полиции А. А. Лопухин, получивший сведения от Макарова. Именно после того, как Лопухин в январе 1906 г. дважды беседовал об этом с ничего не подозревавшим председателем Комитета министров С. Ю. Витте, тот приказал уничтожить типографию, но не наказал виновных. Поэтому Лопухин передал копию рапорта Макарова для опубликования в газете «Речь».[20] Кроме того, летом 1906 г., находясь в Мюнхене и прочитав выступление Столыпина 8 июня в Думе, Лопухин увидел в нем существенные искажения событий. 14 июня он написал министру официальное письмо, в котором повторил рассказанное ранее Витте.[21]

В письме Лопухин, не показывая существовавшего у него недоверия к Столыпину,[22] представил свое видение изложения событий министром как следствие извращения обстоятельств дела его подчиненными. В частности, Лопухин указал, что прокламации, призывавшие к избиению евреев, распространялись в Александровске и после погрома 14 декабря 1905 г. Но основная мысль письма заключалась в поддержке мнения Урусова о том, что министр и его центральный аппарат практически бессильны, полиция и жандармерия, а также ряд сотрудников министерства «считают себя вправе вести самостоятельную политику» вследствие поддержки не только некоторых высших чиновников, но и таких фигур как генерал Трепов. «Только осведомленная прессой Государственная дума в силах навсегда прекратить систематическое подготовление властями еврейских и иных погромов» таково было глубокое убеждение Лопухина. Им и объяснял он факт передачи копии рапорта Макарова в газету.[23]

Урусов и Лопухин попали точно в цель — министр внутренних дел не мог предотвратить или остановить еврейские погромы. Так, 22 июня руководитель группы, командированной в Белосток, член Думы М. П. Араканцев после поездки выступил от имени комиссии с докладом о белостокских событиях. Он сказал, что утром 2 июня Столыпин обещал членам Думы В. Я. Якубсону и М. И. Шефтелю немедленно телеграфировать о принятии «действительных мер» против погрома. Но «особенно многочисленные расстрелы евреев» происходили с 5 часов дня 2-го июня до утра 3-го. В этом комиссия увидела существование «тайной власти, для которой власть министра была ничтожной».[24]

Член Думы от Гродненской губернии, в состав которой входил Белосток, М. Я. Острогорский заявил о получении телеграммы с сообщением о погроме в ночь с 1 на 2 июня; в 4 часа утра сам послал телеграмму Столыпину и в 11 часов утра был у него. Министр обещал «принять немедленно самые энергичные меры», сказав, что Острогорский может успокоить своих земляков. Однако вскоре погром «стал бушевать с необыкновенной силой».[25]

Известный исследователь истории евреев в России С. М. Дубнов 35-летнюю историю еврейских погромов в царствования Александра III и Николая II делил на три эпохи: первая 1881–1882 гг., вторая 1903–1906 гг., третья — военные погромы в прифронтовой полосе и изгнание сотен тысяч евреев из западных губерний (1914–1916 гг.).[26] Четвертая эпоха уже после свержения царизма — погромы, которые организовывали белые, гайдамаки, петлюровцы, белополяки и Первая конная армия. Дубнов считал 1906 г. конечным годом второй эпохи.

Следует уточнить его высказывание. После белостокского погрома 9 июля произошел погром в Нижнем Новгороде, 10 июля в Одессе,[27] 27–28 августа в Седлеце, в Царстве Польском,[28] а в 1907 г. 28 февраля в Елизаветграде Херсонской губернии, 8-12 августа в Одессе.[29] Без сомнения Столыпин не желал погромов, однако остановить их как министр внутренних дел, а тогда и председатель Совета министров не сумел.

Антисемиты — представители власти не скрывали и даже афишировали легкость, с которой они могли бы прекратить погромы. Например генерал-майор Бессонов (инициалы установить не удалось — А. М.), начальник охраны второго отдела Киева, куда входили Подол и Старо-киевский участок, где жили преимущественно евреи и располагались богатые еврейские фирмы, во время погрома 18–21 октября 1905 г. заявил, будь его воля, «погром окончился бы в полчаса, но евреи приняли слишком большое участие в революционном движении и потому должны поплатиться». В то же время начальники двух других отделов охраны города старались прекратить погром.[30]

С ответом на запрос о белостокском погроме Столыпин собирался выступать 10 июля, как он заявил председателю Думы.[31] Но 8 июля 1906 г. I Дума была распущена, и министр освободился от, по-видимому, крайне неприятных для него объяснений.

15 мая 151 член Думы в порядке законодательной инициативы внесли предложение об основных законах о гражданском равноправии, где вторая группа предполагаемых законов относилась к ограничениям, обусловленным национальностью и вероисповеданием; речь шла о полной отмене всех ограничений.[32]

Обсуждение проводилось на нескольких заседаниях при единодушной поддержке выступавших за немногими исключениями. Аналогичное решение требовали принять некоторые ораторы в процессе рассмотрения запроса о погромных воззваниях. В связи с неожиданным для членов Думы ее роспуском проблема не получила логического завершения.

После вступления Столыпина на пост председателя Совета министров его первой публичной декларацией была программа правительства, опубликованная 24 августа 1906 г. Предлагаемый перечень мероприятий состоял из двух частей. Одни реформы предполагалось провести в сравнительно короткие сроки, до открытия II Думы, в соответствии с 87 статьей Основных законов, дающей правительству право в периоды «междудумья» представлять законопроекты непосредственно царю. Другие же должны были разрабатываться для внесения в Думу.

На втором месте в первой группе стояли «некоторые неотложные мероприятия в смысле гражданского равноправия и свободы вероисповедания». Далее говорилось, что «в области еврейского вопроса безотлагательно будет рассмотрено, какие ограничения, как вселяющие лишь раздражение и явно отжившие, могут быть отменены немедленно».[33]

Правительство, не мешкая, приступило к реализации программы. Товарищ министра внутренних дел В. И. Гурко вспоминал, что в сентябре-ноябре 1906 г. Совет министров неоднократно собирался для рассмотрения законопроектов, которые должны были приниматься по 87 статье.[34] Второй проект касался еврейского вопроса.[35]

А. С. Тагер предполагал, что инициатором проекта закона, касающегося евреев, был министр финансов В. Н. Коковцов.[36] Вероятно, Тагер исходил из письма Коковцова 28 июля 1906 г. директору Парижско-Нидерландского банка Э. Нецлину, где сообщал о принятии в 1904 г. по его инициативе двух законов, снявших некоторые ограничения прав евреев («Об отмене законов о праве жительства евреев в пятидесятиверстной от западной границы полосе» и «О некоторых изменениях в действующих постановлениях о правах жительства евреев в различных местностях Империи»[37] — А. М.). Продолжая, Коковцов указывал, что в ближайшее время представит в Совет министров предложение об отмене ограничений для евреев по торговле, промыслам, их участию в акционерных предприятиях и отмене Временных правил о евреях от 3 мая 1882 г. (эти правила запрещали евреям вновь селиться вне городов и местечек, приостанавливали совершение купчих крепостей и арендных договоров на недвижимые имущества, находящиеся в сельской местности; указанные меры относились к черте оседлости).[38] Кроме того, Коковцов предполагал предоставить евреям право повсеместного жительства.[39]