А если в синагоге свадьба и раввин беременный — это реформистская синагога.
Маленький Семочка просит:
— Папа, пусть сегодня няня ляжет спать с мене.
— Не с «мене», а «со мной».
— A-а! Опять с тобой!
Пожилая еврейская супружеская пара готовится ко сну.
— Соня, ты закрыла дверь?
— Да, закрыла.
— На английский замок?
— Да, на английский.
— А на шведский?
— Тоже закрыла.
— А на засов?
— И на засов закрыла, спи.
— А на цепочку?
— И на цепочку.
— А шваброй ты дверь приперла?
— Не помню, кажется, нет. Спи уже!
— Хорошо, будем спать с открытой дверью.
В купе довольно долго молча едут два пассажира. Наконец, один из них говорит другому:
— Послушайте, мы едем уже два часа и еше словом не обмолвились. Давайте хоть познакомимся. Я — Иванов. А вы?
— А я нет.
Миллионер Гиршман говорит своему врачу:
— Знаете, я решил вам не платить гонорара, вместо этого я вписал вас в свое завещание. Вы довольны?
— Конечно! Только, будьте любезны, верните рецепт, я должен туда внести небольшие исправления.
Жена говорит Хаймовичу:
— Кто рано встает, тому бог подает, а ты дрыхнешь до десяти!
Хаймович встал в пять утра, надел новый костюм, новые ботинки и вышел на улицу. Только завернул за угол, как его раздели до трусов и избили.
Он возвращается домой. Жена в ужасе: — Что случилось?
— Кто-то встал раньше меня!
Муж говорит жене:
— Радуйся, теперь мы будем жить в дорогой квартире, как ты хотела.
— Как я рада! Мы покупаем новую квартиру?
— Нет, нам повысили квартплату!
Объявление на тель-авивском супермаркете:
«Все ушли на фронт. Будем через час».
— Хаим, — говорит жена, — если бы ты знал, как мне не хочется идти к Шнейдерманам.
— Мне тоже не хочется. Но ты представь, как они обрадуются, если мы не придем.
Еврей смотрит в окно и видит разноцветную радугу на небе.
— Ну вот, на это у них деньги есть.
— Рабинович, почему у вас такой усталый вид?
— Ой, не спрашивайте! Пришел на ипподром, у меня развязался шнурок на ботинке. Я нагнулся, чтобы его завязать — чувствую, кто-то положил мне на спину седло.
— Ну и что?
— Пришел вторым.
Правительство долго обсуждало, как выйти из кризиса, и решило пригласить в Кремль Рабиновича.
— Соломон Маркович, скажите, есть какой-нибудь выход из создавшейся ситуации?
— Есть и даже два. Один — через Боровицкие ворота, второй — через Троицкие.
Царь устраивает смотр войск. В конце он спрашивает у солдат, всем ли они довольны. Рекрут Пинхус жалуется:
— Ваше величество, я еврей, и поэтому мне запрещено жить, где я хочу, поступать в университет, и моя семья голодает.
Царь говорит:
— Думаешь, мне хорошо? Министры воруют, анархисты бросают в меня бомбы...
— Ваше величество, махнем вместе в Америку!
— Вы слышали? Рабиновича-таки сослали!
— И что он там, в ссылке, делает?
— Занимается научной работой. Женился на чукче и выводит морозоустойчивых евреев.
— Знаете что, Рабинович, уезжали бы вы в свой Израиль!
— Я-то уеду, а вот вам придется угонять самолет.
— Официант! Что вы мне принесли такой горячий суп?
— Подождите немного, он остынет.
— У меня нет времени ждать. Я опаздываю.
— Тогда подуйте на него.
— Слушайте, если бы я хотел дуть, я бы заказал тромбон, а не суп!
По улице идет маленький, щуплый еврей. Вдруг из подворотни выскакивает здоровенный мужик и бьет его по голове.
— За что?
— За то, что вы нашего Христа распяли.
— Так это если и было, то две тыщи лет назад!
— Ну и что? А я только вчера узнал.
В камере сидят трое.
— Ты за что сидишь?
— За то, что побил Хаймовича. А ты за что?
— За то, что заступился за Хаймовича. А ты?
— А я Хаймович.
Пришел Абрам с работы уставший, лег и уснул. Сара будит его через час.
— Абраша, обними меня!
— Отстань!
— Да проснись же ты! Я мужчину хочу!
— А который сейчас час?
— Два часа ночи.
— Где же я тебе в два часа ночи в Одессе мужчину найду?
Суд выносит решение: «Рабинович должен публично заявить, что обруганный им Кац — порядочный человек, а не мошенник».
Рабинович встает и говорит: