И царь повелел удалиться всем на расстояние выстрела. И когда сие было исполнено, старец начал рассказывать.
— Да будет ведомо тебе, царь римский, что четырехвратная башня воздвигнута царем Немвродом. И построена она не руками человеческими, а силою волшебства. Когда Немврод воцарился над всем миром, сказал он в сердце своем: «Я — бог». И все поклонялись ему и приносили жертвы. И вот, боясь, чтобы после смерти его не воцарился над миром другой, который разрушил бы жертвенники, ему поставленные, и стер бы в памяти людей имя Немврода, воплотил он всю мощь всемирного владычества своего в железной короне своей. И от этого обрела она тяжесть неимоверную, так что величайший богатырь не смог бы сдвинуть ее с места даже на расстояние волоса. И воздвиг Немврод вокруг короны башню, и сделал в ней ворота на все четыре стороны света, дабы она была открыта для всех, и дабы никто, проникнув в нее через одни ворота, не мог сказать: «Я переступил порог башни, и она — моя!» Но, дабы оградить корону от множества взоров человеческих, сделал он, чтоб ворота раскрывались только для царей и владык земли. И вот, когда умер Немврод, во всех царствах стало ведомо про корону железную — кто ее возложит на главу свою, тот воцарится над миром. И стали со всех четырех концов света стекаться цари и князья. И все с жадностью великою хватались за корону железную, чтобы поднять ее. Но ни единый из них не мог сдвинуть ее с места. И от натуги сильной поднимавшие сами погружались в землю, сперва по колено, потом по пояс, а затем — и с головой. И оставались над землею только руки, которые не переставали с жадностью великой тянуться к короне и цепляться за края ее. И так продолжалось множество лет. И погибло множество царей и властителей. Но устремлявшихся к короне железной от сего не уменьшилось.
И вот настал день, и воцарился кесарем в Эдоме муж, духом сильный и сердцем жестокий, по имени Нирон. И пошел он, по примеру других, в башню четырехвратную, чтобы поднять корону железную. Но, увидав вокруг нее великое множество из земли протянутых рук человеческих, понял он мудростью своею, что одной силою рук нельзя поднять корону Немврода. И призвал он из страны египетской старейших и мудрейших волхвов и, поднося им дары великие, просил открыть ему, какими силами можно поднять корону железную, чтобы самому не погрузиться в землю.
И волхвы египетские, свершив волхование свое, поведали кесарю так:
— Знай, кесарь, что тайна поднятия короны железной сокрыта от звезд и духов. И доверил ее Немврод лишь недрам каменным. Начертал он ее на свитке и, взойдя на высочайшую из вершин недоступных Гор Тьмы, выдолбил в камне отверстие и вложил туда свиток. И завалил отверстие сие скалою неимоверной величины и тяжести.
И, услыхав сие, Нирон-кесарь воскликнул:
— Я должен достать свиток и узнать тайну в нем начертанную.
И сказали ему волхвы:
— Дабы достать свиток, есть лишь один путь. Повели, кесарь, поймать орла высоких гор. Приготовь самые крепкие веревки и длинный шест. Затем пусть приведут человека, осужденного на смерть, и отрубят ему голову. И ты сядь между крыльями орла и, воздев отрубленную голову на край шеста, держи его протянутым так, чтобы орел видел все время пред собой глаза отрубленной главы. И, желая их выклевать, полетит он за главою. И ты направь лет его к вершинам Гор Тьмы. И когда возлетишь на высочайшую вершину, не отпускай орла, а веди его за собою. И, дойдя до середины вершины, увидишь перед собою большую пещеру, отверстие коей заставлено заслоном заколдованным. Знай, что в пещере той сидит запертый Немвродом самый сильный из ветров, который один лишь мощен сбросить скалу, наваленную на свиток. И привяжи себя крепко веревкой к выступу горы, дабы не быть снесенным ветром. И, свершив заклятие, которое мы дадим тебе, сдвинь заслон с отверстия пещеры. И тогда вырвется ветер, опрокидывающий годы, и сметет скалу со свитка. И ты возьми свиток, сядь опять на орла и шестом с отрубленной головой направь лет его обратно на землю.
И Нирон-кесарь, послушавшись совета волхвов, сделал так, как ему было указано. И добыл он свиток. И, вернувшись во дворец свой, развернул его. И прочитал в нем запись, начертанную словами халдейского наречия. И запись гласила так: