И злой ангел бросил на чашу весов многочисленные грехи.
И сказал добрый ангел:
— У меня тоже есть что положить на весы.
И он привел мужчину, женщину и шестерых детей и поместил их на чашу весов.
— Что здесь? — спросил злой ангел.
— Здесь добрые деяния того, кого ты называешь нечестивцем, равные по весу всем его грехам, которые ты собрал.
— Как такое возможно?
— Видишь семью? Они были на пороге смерти. Они почти умирали от голода. Отец семейства пришел к нашему покойнику и попросил милостыню. Тот с радостью дал ее. Тогда они купили еды и выжили. Потом к ним пришла удача, они разбогатели и не переставали возносить хвалу твоему нечестивцу.
— Хорошо. Если ты собрался играть по таким правилам, у меня тоже найдется кое-кто. — Злой ангел привел человека и поместил его на свою чашу весов. — Видишь его? — спросил он.
— Кто это? — спросил добрый ангел.
— Ты спрашиваешь, кто это?
— Именно так: кто это и как он связан с грехами?
— Наш нечестивец попросил у него взаймы. Получив деньги, он их не вернул, и этот человек из-за него умер. И какое же доброе деяние ты поставишь против такой смерти?
Начался спор.
Один сказал:
— Я прав.
Второй твердил:
— Прав я.
Что происходит в таких случаях?
Они передали свой спор выше, чтобы получить вердикт «оттуда» — от Господа, благословен Он.
— Представьте мне ваши доводы, — сказал им Господь, благословен Он.
Злой ангел привел свои доказательства. И затем добрый ангел сделал то же самое.
Когда они закончили, Господь, благословен Он, сказал им:
— Дар выше займа. Почему? Ведь дар преподнесен от души, и польза в нем лишь для того, кто его получил, и его семьи. Что же до займа — желал ли ваш умерший смерти заимодавцу? Не приведи Господи. Он лишь запоздал с уплатой долга, потому что деньги нужны были ему для дела, и не подумал о смерти кредитора. Так что он не убийца. Сказав так, повелеваю: поместите все души на чаши весов и посмотрите, что тяжелее.
Добрый ангел вернул на весы семью, получившую подаяние от умершего, а злой ангел — занятые деньги и полученный доход. Чаша доброго ангела оказалась тяжелее, и душа умершего отправилась в рай.
Рассказано Йегудой Германном ИфрахуХавиву в 1994 г. в кибуце Бет Кешет.
Культурный, исторический и литературный контекст
В древности, в библейские времена, в эпоху Второго храма, как и во времена Талмуда и мидрашей и в Средние века, иудаизм, в особенности еврейский мистицизм, отличался развитой и четко разработанной ангелологией. Существовало огромное множество поименованных ангелов с вполне определенными задачами, отвечавших за каждый аспект человеческой жизни и служивших посредниками между человеком и Господом. Информация об ангелологии в еврейской вере с древних времен до Средневековья представлена в основном письменными источниками, так что, возможно, изучение иерархической системы ангелов всегда носило эзотерический характер и ограничивалось кругом мудрецов и мистиков. Таким образом, народ, духовная жизнь которого редко находила отражение в письменных документах, не имел доступа к тайнам небесных ангелов. В противном случае, если знание о небесных ангелах было распространено в еврейском обществе, тогда текст рассказанной выше истории и другие свидетельства устной традиции XIX–XX вв. отражают упадок знаний о таких ангелах в широких слоях общества.
Ангелы продолжали выступать в качестве распорядителей в верховных мирах и посредников между человеком и Господом. Однако знание о роли и задачах каждого ангела было утрачено, что видно и в приведенной выше сказке, в которой злой ангел противопоставляется доброму. Ангелы в сказке — защитник и обвинитель умершего у небесных врат. Здесь изложено народное представление о небесном суде. Существуют похожие сказки [1].
1 Schwarzbaum, Н. Studies in Jewish and World Folklore (Berlin, 1968), 158–159.
47
БЕЛЫЕ ЦВЕТЫ, КРАСНЫЕ ЦВЕТЫ
В нашем городе был врач, а у врача — сын. Сын отправился учиться за границу. Летом он приехал на каникулы на два месяца. С двумя здешними девушками он был дружен. Эти оба месяца они провели вместе. Когда он уезжал, обе они пошли с ним на станцию. У него было два букета: один красный и один белый. Язык цветов не был ему известен, и он отдал одной девушке белые цветы, а красные — другой. И уехал.
Красный — цвет страсти, а белый — цвет дружбы. Однако он отдал белый букет девушке, которая была влюблена в него, а красный — той, которая на самом деле не питала к нему чувств. Девушка, получившая белые цветы, опечалилась и загрустила. Она едва не заболела. Родители отправили ее в Америку, чтобы она жила там с семьей. Через несколько лет она перебралась в Эрец-Исраэль.