Врач этот, сын Липке-мельника, не считал себя евреем. Он стыдился своей семьи, отца и деда. Врач этот ни во что не верил, даже в веру Израиля. Он сменил имя на гойское, нееврейское. В его доме не говорили на еврейском языке. В его доме не праздновались ни суббота, ни праздники еврейского народа. Вместо них он начал праздновать собственные праздники — хотя, не доведи Господь, и не христианские праздники.
Дети врача, сына Липке-мельника, не обучались еврейскому языку. Образование и культуру им прививали нееврейские учителя, учившие их своему языку и знанию.
Этим несчастным детям не было известно, что они евреи. Они знали, что их отец — богатый врач, получивший наследство и состояние от отца и деда.
Однажды, когда они уже выросли, свершилось нечто из ряда вон выходящее. В конце лета ближе к вечеру огромный камень влетел в окно врача, разбив стекло вдребезги. Услышав звук бьющегося стекла, врач вышел наружу, чтобы посмотреть, в чем дело. Он увидел, что окно разбито здоровым камнем.
Разозлившись, что кто-то осмелился кидать камни в его дом, он вернулся туда, где на полу лежал камень. Камень был завернут в белую бумагу. Когда он поднял его, бумага слетела, и он увидел, что это записка на гойском языке: «Грязный еврей, убирайся отсюда в Палестину. Оставь нашу святую землю, проклятый врач, ты и все твои грязные отродья!»
Врач смял листок. Ему было стыдно рассказывать о случившемся кому бы то ни было, и он боялся, что кто-то увидит написанное. Зажав записку в руке, он пошел домой и никому в семье не сказал о ней1.
Настал вечер. Врач бродил по дому, полный злобы и гнева, и думал об этом отвратительном происшествии. Он ходил взад-вперед по своей комнате, пока не лишился сил. Тогда он сел на стул, озлобленный и униженный, и погрузился в сон.
Во сне вдруг врач услышал звук шофара. Этот звук разбудил его. Он открыл глаза и стал озираться, пытаясь понять, с какой стороны дома доносится звук. Прислушавшись, он понял, что звук идет из подвала.
Когда врач расслышал, что настойчивый звук шофара доносится из подвала, он встал и отправился к двери в подвал. Дойдя до лестницы, он услышал, что звук шофара стал более ясным и отчетливым. Он зажег свечу и, держа ее в руке, начал пускаться по лестнице в подвал.
В подвале был деревянный шкаф, принадлежавший его отцу, который унаследовал его от деда. Когда врач избавлялся от всего, что принадлежало его отцу, даже от фотографий родителей, он бросил их в сырой и темный подвал. Выбросил он и этот шкаф, в котором хранилось несколько вещей, принадлежавших его отцу и деду.
Напуганный врач подошел к старому шкафу и открыл его. Внезапно шофар умолк. При свете свечи он нашел шофар, на котором были выгравировано: «Шофар Мессии».
Та ночь, как догадался врач, была для Кол Нидрей.
Тотчас же он начал молитву Кол Нидрей. Слезным голосом он умолял о прощении и отпущении бесчисленных грехов, которыми была полна вся его жизнь.
Записано по памяти Пинхасом Гуттерманом, который слышал историю от своего деда, рассказывавшего ее каждый год в канун Йом Kunypa.
Культурный, исторический и литературный контекст
Рассказчик сообщает, что настоящая сказка ежегодно рассказывалась в доме его родителей в канун Йом Кипура. Для него она составляла часть семейного ритуала, хотя персонажи и не были членами семьи и история не была связана с его семьей. Скорее всего, она рассказывалась именно в это время из-за молитвы Кол Нидрей, которая предшествует службе в канун Йом Кипура или открывает ее и которой оканчивается данный рассказ.
Рассказывание происходило в узком семейном кругу, но тематически сказка содержит информацию о еврейской истории и обществе в целом, о религиозных институтах и верованиях, о национальных стремлениях.
Преобразования в восточноевропейском еврейском обществе
Во вступительной части сказки, где описывается генеалогия главного персонажа, представлена экономическая, социальная и религиозная модернизация восточноевропейского еврейского общества в процессе его перехода от экономики кустарей через сельскую коммерцию к экономике образованных профессионалов. Последующее повествование содержит религиозно-общественную критику тех, кто полностью перешел к современной модели, отбросив еврейскую культуру и религию. Заключение сказки — призыв к возвращению к культуре и религии.
1
Либо рассказчик забыл, что врач, вышедший наружу, уже вернулся в дом и обнаружил записку на полу, либо разбитое окно находилось в нежилой части дома, в его клинике.