Тем не менее, прежде чем стать частью службы Йом Кипура, Кол Нидрей пришлось преодолеть раввинистические возражения, отвергавшие ее действенность и значение. Даже рабби Амрам-гаон, включивший ее в свой молитвенник, лишил Кол Нидрей силы, указав: «Святая Академия сообщила, что данный обычай глуп и запрещен» [12]. Очевидно, что данный ритуал, как указывает Голдшмидт, «происходит из народного обычая, и ведущие раввинистические институты возражали против него» [13].
Канонизация Кол Нидрей, по видимому, является классическим примером народного обычая, пробившегося в культуру верхних слоев общества и раввинов и в синагогальный канон. Историческая реконструкция данного процесса, неизбежно гипотетическая, допускает слияние и, возможно, смешение традиций двух еврейских общин — древней Палестины и Вавилона, основанных на двух линиях культурных верований: законе и магии.
Обнаруженные в XIX–XX вв. тексты и материальные объекты проливают новый свет на историю Кол Нидрей. Первые представлены галахическими фрагментами, обнаруженными в Каирской генизе и известными как «Сефер ха-ма‘асим ли-Вней Эрец Исраэль» («Книга деяний сынов Страны Израиля»), Среди этих постталмудических текстов есть несколько содержащих различные по характеру комментарии относительно юридического и религиозного статуса отмены прошлых и будущих обетов и ритуального соблюдения данного действия в канун Рош га-Шана, а не Йом Кипура. Один фрагмент запрещает исполнять ритуал в канун субботы, но допускает его в конце субботы, рассматривая само исполнение ритуала как данность.
В Вавилоне преобладало иное мнение. Вавилонский Талмуд отражает аналогичный обычай, указывая, что «тот, кто хочет, чтобы обеты, данные им в наступающем году, были недействительны, должен сказать в начале года: “Все мои будущие обеты отменяются” [тогда его обеты отменяются]» (ВТ, Недарим 23Ь). Но после редактирования Вавилонского Талмуда в VIII в. рабби Йехуда бен Нахман, бывший в 757–761 гг. гаоном в Суре, выразил открытое возражение против принципа отмены обетов, не ссылаясь конкретно на чтение Кол Нидрей. К IX в. это чтение приобрело название (по начальным словам), под которым и стало известно, хотя и не всегда поощрялось властями. Рабби Натронай бар Хиллай, гаон Суры в 853–858 гг., упоминает название этого чтения как известного обычая, исполнявшегося во время службы на Рош га-Шана или Йом Кипур; однако он отрицает его использование в «двух Академиях или где бы то ни было еще» [14]. Рав Амрам, как указано выше, отменил чтение Кол Нидрей.
Несмотря на противоречия, к IX в., по-видимому, раввинистическое предубеждение против Кол Нидрей было поколеблено. Тогда как рабби Палтой из Пумбедиты (гаон в 842–857) отмечал его как установленный обычай, рабби Саадия (бен Йозеф), гаон Суры (882–942), исключил текст из своего молитвенника, но разрешил его использование для отмены ошибочно данных обетов. К концу X — началу XI в. рабби Гай бен Шрира (939-1038), занимавший ведущее положение в академии Пумбедиты, утвердил Кол Нидрей, хотя, как указано выше, его отношение известно лишь из книги XIII в.
Последнее значительное возражение против Кол Нидрей выразил французский тосафист раббену Там (Иаков бен Меер) (1100–1171), утверждавший, что чтение Кол Нидрей не соответствует галахическим стандартам; поэтому он внес существенные изменения в его текст, отменяя будущие, а не прошлые обеты. Позднее Леви бен Гершом (1288–1344) отрицал законное действие чтения.
Одновременно с галахическими дискуссиями термин «недер» (обет) и отмена обетов появляются в другом контексте, где и сам термин и практика получили иное значение и иную культурную ценность, а именно как магические заговоры и формулы. Такие магические тексты были обнаружены в ходе археологических раскопок 1888 и 1889 гг. в Ниппуре, Вавилон, где, как считается, находилось еврейское поселение.
Заговоры на чашах и амулетах содержат слова, составляющие начальную фразу Кол Нидрей, в форме существительных либо глаголов. Однако в магическом контексте они представляют собой вербальное действие, осуществляемое говорящими или магами и направленное на других людей. Соответственно нужна была защита от негативных заклинаний, чтобы в момент молитвы была возможность взаимно отменить любой такой заговор, произнесенный в прошлом.