Современный криминальный путинский режим потому пора уже звать грабительским социализмом, а не капитализмом – когда идёт повальное ограбление всех независимых предпринимателей и производительных сил в пользу государства или в интересах подконтрольных ему фирм, это более похоже на социализм – в том и отличие от 1990-х.
Должным образом специалистами описаны катастрофические последствия огосударствления регионального бизнеса. Об этом постоянно говорит В.П. Мелихов, чьи выступления всегда заслуживают внимания, но, к сожалению, не собраны в форме серии статей или книги, с последовательным изложением.
У многих других авторов нет должно выраженной национальной позиции, но принцип работы выстроенной в подражание социализму путинской вертикали подан как следует. Во имя развитой демократии, т.е. эффективного информационного контроля населения, «нужно содержать спортивные команды и спонсировать государственные программы, покупать телеканалы и строить офисы, соперничающие с дворцами императоров. Много что нужно. Более того, нужно содержать немалый штат специалистов, способных создать ту картинку, которую ждут от них первые лица. Дорогая это игрушка. Получив новые активы, федеральная структура наполняет их штатом подобных специалистов, обременяет совсем не маленькими «представительскими расходами» и многим другим. Вот и оказывается, что вполне рентабельный прежде региональный бизнес просто не в состоянии прокормить огромную толпу «эффективных менеджеров», компенсировать самые разнообразные расходы на лояльность» [Л. Бляхер «Искусство неуправляемой жизни. Дальний Восток» М.: Европа, 2014, с.188-189].
Есть все основания ожидать падения путинской вертикали и замены её новой системой. Но как в отношении падения СССР оправдались пессимистические прогнозы, так скорее оправдаются они и теперь. Процесс, запущенный революцией, продолжается и не остановлен, не перенаправлен Реставрацией.
А.С. Черняев в дневнике за 28 декабря 1975 г. отметил доклад, который «давал факты коррупции на всех уровнях – от облиспокомов и республиканских министерств до журналистов и хозяйственников». Историк с долей не всегда уместных советских симпатий, пишет-таки главное, что следует знать про Советский Союз: «дело Трегубова» в Москве показало, что «в преступлениях участвовали по существу все 300 тысяч торговых работников столицы». По Ленинграду отмечено за 1987 г. 95% работников, вовлечённых в коррупционные схемы [А.В. Островский «Кто поставил Горбачёва?» М.: Эксмо, Алгоритм, 2010, с.105-106].
Выстраивание социалистической советской демократии имеет радикальные отличия от западного капитализма. который являет обратную по принципу систему, когда бизнес проглатывает государство. Партии всегда создавались на деньги крупных финансистов. На выборы скидываются и фактически покупают себе президента.
Едва ли что-то новое есть в сплошной коррупционной «приватизации местных общественных услуг», в том что «лоббирование – это главный механизм постдемократической политики». Основной признак постдемократии не в этом, а в снижении интереса к выборам, в сокращении численности партий. И тут Запад от РФ не отличается. Всюду политиков, наблюдающих медленную смерть демократии, «приводит в ужас мысль о том, что мы потеряем к ним интерес, перестанем за них голосовать и финансировать их партии» [К. Крауч «Постдемократия» М.: ГУ ВШЭ, 2010, с.140, 142, 151].
Сословную структуру ненавидели и уничтожили потому только, что она предотвращала установление власти денег, т.е. капитализма.
Выводы Р. Мертона об американской культуре совпадают с известной формулой К. Маркса: «деньги есть ревнивый бог Израиля», «то что абстрактно лежит в еврейской религии, презрение к теории, искусству, истории, человеку как самоцели, это есть действительно сознательная точка зрения, добродетель денежного человечества». В связи с этим социологи не только в США видели победу иудейского денежного божества, но и в альтернативном марксизме усматривали «переведённое с языка космологии и теологии на язык политической экономии переложение иудейского хилиазма» [С.Н. Булгаков «Сочинения» М.: Наука, 1993, Т.2, с.263, 424].
Иван Солоневич признавал, что с фактической стороны для русских «еврейство было и будет врагом и Империи, и Нации, и Православия», врагом в культурном отношении, о чём есть настолько обильные неопровержимые данные, что без достаточных причин нет нужды прибегать к сомнительным, полувымышленным теориям о всемогущем тайном мировом правительстве. Однако, вовсе не желая признавать значение цитат из Талмуда по причине его значительной древности, Солоневич упускал, что весь исторический процесс формируется преимущественно религиозно-философскими представлениями, определяющими все ценности и все цели жизни. И.Л. Солоневич не видел в Талмуде и Шулхан-Арухе раскрытия политической линии еврейства [И.Л. Солоневич «Россия и революция» М.: ФИВ, 2007, с.37, 45, 51, 119].