Председатель: Татьяна Дмитриевна, вы уже так всех запутали, что я предлагаю вам остановиться. (Евгения Петровича явно начал тревожить ход обсуждения вопроса и он поспешил прийти на помощь своей «запутавшейся» подчинённой - Авт.).
Захарченко: Я не понимаю, почему мы другим не помогаем?
Председатель: Тут крайне неудачно составлен проект решения - так что, здесь никто ничего не поймёт… Здесь предлагается отказаться на 3 месяца от той доли, которая причитается в городской бюджет, с тем, чтобы рыночный сбор на территории этого рынка был вполовину меньше, чем на том же Центральном рынке, тем самым, сделать его привлекательным и стимулировать отток торгующих промышленными товарами с Центрального рынка на новый рынок…».
В конце концов, Евгению Петровичу и его подчинённым все-таки удалось «запутать» депутатов Харьковского горсовета и они приняли «нужное» решение.
Получив льготное преимущество, Барабашовский рынок оправдал надежды, возложенные на него харьковскими властями и засосал в свои ряды большинство торговцев Харькова вместе с их покупателями, обеспечив баснословные барыши своему частному владельцу.
Исходя из того, что все приведенные документы «носят явно выраженный клеветнический характер», наверное, можно поверить в то, что обвинения, высказанные журналистом Ермаковым в адрес Евгения Петровича Кушнарёва, «являются ложными и унижают его честь и достоинство».
Во всяком случае, суд в это искренне поверил и признал претензии истца правомочными.
Интересно, что бы сказал сегодня суд, если бы честный гражданин Кушнарёв решил отмыть своё «доброе имя» от выдвинутых против него обвинений Михаилом Бродским?
Видимо, Евгений Петрович на этот раз засомневался в «клеветническом характере» заявлений народного депутата и решил не рисковать.
Да и Александр Борисович Фельдман предпочёл молча проглотить слова Бродского, чтобы не акцентировать внимание общественности на своей конкуренции с погибшим Юрием Кононенко в деле становления базарного бизнеса. (Кононенко также являлся владельцем одного из крупных харьковских рынков.)
Тем более, что им на помощь пришли харьковские следственные органы, не нашедшие связи между смертью Кононенко и угрозами его «замочить» со стороны вышеозначенных лиц:
«Уголовное дело по факту гибели Юрия Кононенко закрыто. Следствие пришло к выводу, что причиной смерти стало неосторожное обращение с оружием. Что касается заявления Михаила Бродского, обвинившего Евгения Кушнарёва в давлении на Кононенко, то следователи отработали и эту версию, выяснив, что к моменту происшествия разногласия были улажены»
[35].
А… Так всё-таки были «разногласия». Любопытно, каким образом харьковским следователям удалось установить, что к «моменту происшествия разногласия были улажены»? Сам Кононенко, что ли им об этом сказал?
Впрочем, почему бы и нет? Признались же мёртвые наркоманы в убийстве журналиста Гонгадзе… Не верите? Придётся поверить: сам министр внутренних дел об этом сообщил!
Наверное и погибший Кононенко перед «неосторожным обращением с оружием» заявил что-то вроде: «Какой базар, ребята? Всё чики-пики, никаких разногласий!», о чём и поставил в известность следственные органы, ведущие расследование по факту его собственной гибели.
Ведь не могли же наши честные следователи поверить на слово только подозреваемой стороне. Или харьковский губернатор, как жена Цезаря, вне подозрений?
По-моему, впору снимать продолжение сериала «Что сказал покойник?» - на этот раз об особенностях национального следствия…