Выбрать главу

Когда я раздумывал впоследствии, почему этот человек вызвал во мне меня самого удививший "припадок", мне иногда казалось, что я нашел ключ к этой загадке.

Не то, что я вообще не способен подчиняться. О нет. Как раз наоборот! Всю жизнь ищу себе "хозяина". За его спиной было бы так уютно "ничего не думать"; получать точные приказания и их исполнять; и знать, что участвуешь в каком-то хорошем деле - свою каплю меда приготовляешь для кого-то. Что может быть лучше?!

Но для этой идиллии необходимо, чтобы "хозяин"-то был соответственный. Надо ему и в него верить. Должна быть в таком вожде "искра Божия"; надо, чтобы было ощущение, что он вождь - от Бога, а не от Лукавого; должен быть на человеке-вожде отблеск Добра, дуновение Духа Свята. Разумеется, не святой - он, а человек. У него непременно окажутся слабости, и будут в его делах ошибки. Но важны не ошибки, а то, к чему тянется человек: что он, Богу свечка или черту паникадило?

Конечно, есть люди, и даже большинство таких, которые не то и не другое. Но какие же это вожди?! Чем сильнее, чем "вождистее" человек, тем в нем яснее выражено, какого он стана. И это решает дело.

Сила сама по себе - что это такое? Не более чем инструмент, "аппарат"; не более чем "дирижабль", на котором можно лететь во все стороны. Важно, каков капитан "управляемого корабля".

Так вот, этот человек, на которого я внезапно "осерчал" до странности, был сильный, несомненно сильный. И потому-то я и взбеленился: сила ведь только тогда хороша, когда рядом с ней, а вернее над ней, стоит Благость.

Благости в "учителе" я не почувствовал. Нет, ни единой крохотки! И инстинктивно понял, что сила, которая передо мною, опасная сила: пифон серьезных размеров. И потому внезапно окрепли мои бессильные гляделки и ответили "горящим алмазам" приблизительно следующее: "Нема дурных; знай, что из всех зверей человек не подлежит твоей власти, о гипнотизирующая змея; или ты думаешь, что я кролик?"

Впрочем "кроликами" была полна зала: они танцевали "противоречивые движения".

* * *

Это, конечно, только некое сравнение; образное выражение мысли, рекомендуемое, как известно, в нарративных произведениях. (Сейчас же мы, как условились, занимаемся рассказом, а не "доказом"). Но все же (в некоторой мере - со всеми необходимыми смягчениями и дополнениями) ощущение, что политическое еврейство есть змея, которая, загипнотизировав русских кроликов, их проглатывает (без особой, впрочем, пользы для себя), - существует.

Благости в еврействе не ощущаю. Режьте меня на части; делайте, что хотите, - не ощущаю! Рад бы ощутить. Рад бы снова преклониться перед апостолами из евреев, как уже мы преклонялись; рад бы, чтобы Киев вторично благословил Андрей Второзванный и этим вывел мать городов русских из ее чисто детской беспомощности. Но где же они, эти люди, уже переставшие быть людьми с тех пор, как Дух Святой зажег нимбы над их головами? Где?

О, я не говорю, что среди евреев нет хороших людей; таких людей, с которыми можно общаться в плоскостях, "где несть эллин, ни иудей"; таких людей, которые имеют "святейшее из званий - человек".

Конечно, есть, и я таких знавал и знаю. Я их встречал в самых различных положениях - начиная от школьной скамьи и кончая тюремной койкой. Они не были святыми, но это были люди, сознательно и бессознательно любившие Добро. Но это не меняет дела.

Для того чтобы отдаться евреям, как вождям; для того, чтобы спокойно и радостно взирать, как еврейство захватывает командные высоты психики, надо нечто большее. Надо почувствовать их моральное превосходство над собою. Надо ощутить, что они не только сильнее, но и лучше нас. Надо почувствовать, что мы - дети, жестокие, как все дети; они же проникнуты Мудростью, которая всегда приводит к Любви. Или, наоборот, мы - запутавшиеся взрослые; они же напоены той детской Простотой, которая всегда приводит к Мудрости. В том или ином аспекте они должны быть выше нас. Не отдельные евреи, а вообще евреи, как нация, евреи, как раса. Ибо они заделываются нашими "аристократами" в Советской России именно так: именно в качестве целой нации, которая заполняет социальные верхи. Аристократия - значит "власть лучших". Если евреи действительно лучшие - пусть так и будет. Но если нет?

Если нет, то самое лучшее в нас то, что мы этой власти "не лучших" не можем подчиниться. Правда, мы подчиняемся "физически"; и долго еще будем подчиняться; будем подчиняться и тогда, когда большевики уйдут, а с ними уйдет и внешнее еврейское владычество; будем подчиняться потому, что наша собственная сварливость и неумелость в некоторых делах отдаст нас надолго в их руки; будем подчиняться потому, что воля у них куда, куда сильнее нашей.