Виктор ЯСТРЕМСКИЙ
Сочинение И.С. Аксакова
ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС
Статьи из газет “День”, “Москва” и “Русь”
1862 — 1883 г.
Зрелые годы Багрова – правнука
Знаменитый англичанин сказал, Л. Толстой повторил, а у нас стало истиной в последней инстанции – что патриотизм есть последнее прибежище негодяя. Между тем достаточно знать об Иване Сергеевиче Аксакове, чтобы в этом усомниться, ибо его жизнь и труды доказывают: и патриоты бывают людьми чрезвычайно привлекательными, имеющими высокий интеллектуальный и душевный настрой: “Честный, как Аксаков”, – говорили об Иване Сергеевиче его современники. Негодяи среди патриотов, само собой, тоже есть – видимо, в той же примерно пропорции, что и среди космополитов. Беда в том, что наша история так отфильтрована, что какие-то ее течения, как речка Неглинка, загнаны под землю, зажаты в трубах идеологической канализации, убраны с глаз.
В последние годы об И. Аксакове появились книги, но, поскольку большинство народа имени этого не слыхало, он по-прежнему неизвестен. За что ж его так? А за то, что был славянофилом. И не как отец его, Сергей Тимофеевич Аксаков, автор повести “Детские годы Багрова внука”, не теоретиком только, но борцом. Однако от Сергея Тимофеевича хоть то осталось в памяти, что поэтическую повесть написал о своем детстве, не сходился во взглядах с революционными демократами и носил, следуя своим убеждениям, мужицкую шапку-мурмолку. Иван же канул. Хотя на его примере – в нормальной ситуации – детей бы воспитывать.
Мировой известности был человек. Поэт, ученый, правовед. И истовый патриот. В годы Крымской войны Иван Аксаков ушел в ополчение. А прославился он неистовой борьбой за свободу славян, за их объединение. За термином “панславизм” стоит и Иван Аксаков. Он организовал комитет в поддержку южных славян. Был одним из руководителей Славянского благотворительного фонда. Его речи потрясали – как, например, выступление на заседании Славянского комитета во время Берлинского конгресса (где, как известно, во имя равновесия сил в Европе почти на нет были сведены победы России над турками, отвоеванная было Болгария в значительной части осталась под протекторатом Османской империи). Популярность Аксакова была такова, что определенная часть болгарского общества желала видеть его своим царем. Однако Иван Аксаков был не просто патриотом, но и диссидентом. Открытые им журналы и газеты закрывались по цензурным соображениям – и в те годы правительство с трудом выносило честный и прямодушный патриотизм. Видимо, потому что патриоты делают явными многие тайные намерения (прежде времени?). Одновременно Иван Сергеевич был и либералом: выступал очень эмоционально против крепостного права, верил в то, что истина родится в честной полемике и т.д. Только имея это все в виду, можно адекватно понять его статьи, собранные в книге “Еврейский вопрос”.
Если читать их подряд, может создаться впечатление, что И. Аксаков был зациклен на еврейской теме, как многие наши современники. На самом деле писал он о евреях время от времени, на протяжении двух десятилетий. В те годы обсуждался вопрос: расширять ли права евреев, постепенно уравнивая их с остальными подданными империи. Аксаков считал, что не надо, что опасно. Он договаривается даже до того, что евреи “вредоносны”. Однако, будучи человеком образованным и интеллектуально честным, Иван Сергеевич свою позицию добросовестнейшим образом обосновывает. Исходит он из того, что христианство и иудаизм абсолютно несовместимы. И раз Россия страна христианская, зачем же расширять права (и возможности) антихристиан. “В христианскую землю приходит горсть людей, совершенно отрицающих христианское учение, христианский идеал и кодекс нравственности (следовательно, все основы общественного быта страны) и исповедующих учение, враждебное и противоположное”. Уравнять их во всех правах– значит признать, что “или христиане лгут, именуя себя христианами, или евреи лгут, официально исповедуя закон Моисеев”. “На этой взаимной неискренности, – считает Аксаков, – и основывается новейшее современное отношение христиан и евреев.”
Второй постулат – что евреи, в идеологическом смысле, есть исторический анахронизм. Будучи уверены в своей богоизбранности, они просмотрели то самое, ради чего (по мнению Аксакова) и были избраны Богом: явление Христа. “Христианство есть венец иудаизма – конечная цель, к которой иудаизм стремился, которая осмыслила его историческое бытие”. Так что притязания евреев на дальнейшую историческую жизнь “равносильны отрицанию всего последовавшего после него развития человечества”.