Определение образа врага происходит в верном соответствии с фашистской направляющей линией, так как либерализм и марксизм характеризуются как равным образом рационалистические и материалистические, и потому их нужно отбросить. В этой ежедневной газете PPF, которая в то время (1936-38) выходила самым большим тиражом – в среднем 130 000 напечатанных экземпляров, Дриё подчеркивает, кроме того, представление партии, что католической церкви как потенциальному союзнику в борьбе за цельный облик человека («un système de pensée complet») подобает занять достойное место в «новой Европе».
Что касается «question juive», «еврейского вопроса», то Дриё выступает как представитель мыслительного антисемитизма, что уже отмечалось нами выше при рассмотрении его романа «Жиль». Еврей, которого Дриё без колебаний использует в качестве козла отпущения за общественный разлад и непорядок, представляет для него прообраз человека модерна, который в жажде наслаждений и оторванности от жизни бежит в декаданс и вследствие этого воплощает гибнущую эпоху буржуазного общества, за которой, по мнению Дриё, последует фашистская революция морали, общества и государственной системы.
1937 год, когда PPF насчитывает еще около 137 000 членов, характеризуется для партии Дорио попыткой образовать «Фронт свободы» против коммунизма. После первоначальных успехов переговоров с конкурентами – от буржуазных правых и ультраправой крестьянской партии «Parti Agraire» фермера Пьера Мате (1882-1956) до неосоциалистов вокруг Марселя Деа – переговоры в конце года, наконец, заходят в тупик из-за отказа «Parti Social Français» (Французской социальной партии) Франсуа де ла Рока основать союз. Правая народная душа Франции кипит в очередной раз, потому что национальный единый фронт снова терпит крах из-за сепаратистской позиции де ла Рока.
Но годом позже перед PPF возникают уже другие, жизненно важные для партии проблемы. 1938 – это год, когда Германская империя объединяется с Австрией в Великую Германию и несколько позже в результате Мюнхенского соглашения в ходе политики умиротворения получает еще и населенные судетскими немцами области Чехословакии.
Отношение Дорио к национал-социалистической Германии было с самого начала противоречивым. С одной стороны, коммунистический ренегат восхищается жесткой антибольшевистской, и вместе с тем антисталинской позицией Гитлера и осуществленной им «новой формой [...] коллективной жизни», с другой стороны, социально-революционного фашиста гнетет страх перед германским антифранцузским империализмом. В 1936 году лозунгом PPF еще остается «Ни Берлин, ни Москва!», и она ориентируется скорее на итальянский фашизм, но во время Судетского кризиса Дорио колеблется и затем демонстрирует свою самую полную поддержку требований немцев. Для Дриё ла Рошеля это стало поводом для выхода из партии в ноябре 1938 года. С наступлением нового 1939 года за ним следуют де Жувенель, Марион, Пюшё и еще некоторые другие. Неуверенная, медлительная позиция Дорио, которую, в конце концов, сменяют симпатии к Гитлеру, наряду с предложениями о сотрудничестве, с которыми Дорио обращается к буржуазным правым, приводят к окончанию деятельности Дриё в партии. Дриё горько разочарован, и в письме на четырех страницах упрекает бывшего выбранного им вождя в том, что своим право-реакционным и – в уничижительном смысле – буржуазным антикоммунизмом и сближением с Гитлером тот дезавуировал французский фашистский эксперимент.
После поражения ненавистной Третьей республики в июне 1940 года, которое Дриё приветствовал, он, однако, прозаично воспринимает введенную в южной «свободной» части Франции патриархальную форму государственного правления во главе с маршалом Петэном, его слишком сильно беспокоит практикуемая национально-авторитарным государством Виши романтика прошлого. После того, как желание о создании единой фашистской партии Франции не находит никакого отклика у немецких ответственных лиц в Париже и Берлине, наоборот, Дриё с подачи своего друга немецкого посла Отто Абеца получает в свои руки руководство журналом «Nouvelle Revue Française».