Пока Нопча изучал своих динозавров, у него появилась вторая страсть. Во время поездок по трансильванской провинции он повстречал и полюбил графа Драшковича. На два года старше Нопчи, Драшкович был искателем приключений в Албании – месте, которое спустя век после посещения Байрона оставалось экзотичным и мрачным, кланово-племенным. Заинтригованный рассказами любовника, Нопча совершил туда несколько поездок с частным финансированием, жил там среди местных, изучал их языки и традиции и даже участвовал в их спорах. Одна фотография показывает его в пышном наряде с оружием и отличительными племенными регалиями албанского воина. Даже будучи безумным романтиком, Нопча оставался также любознательным и дотошным документалистом, которого вскоре стали считать лучшим в Европе специалистом по албанской истории, языку и культуре.
Путешествуя по Албании, в 1906 году Нопча встретил жившего в горном массиве Проклетие пастуха Баязида Эльмаза Доду. Нопча нанял его в качестве секретаря и признавался в дневнике, что Дода был «единственным человеком после Драшковича, который по-настоящему любил меня»12. Его отношения с Додой длились почти 30 лет, а в 1923 году Нопча увековечил имя своего любовника, назвав в его честь ископаемую черепаху Kallokibotion bajazidi – то есть «красивая и круглая черепаха Баязида».
Кости этой черепахи были найдены вместе с останками динозавров в семейном поместье. Имея полметра в длину, каллокиботион был полуводной рептилией среднего размера, очень похожей на пресноводных черепах, живущих в Европе и сегодня. Однако анатомия костей этой черепахи доказывала, что животное сильно отличалось от всех существующих видов, относясь к древней и уже вымершей группе примитивных черепах, последними представителями которой были удивительные мейоланииды[18].
Мейоланииды дожили в Австралии до появления первых аборигенов около 45 000 лет назад[19]. Это были колоссальные сухопутные существа размером с небольшой автомобиль, хвосты которых превратились в костяные дубинки, а на головах имелись искривленные рога, как у быков. Похоже, что первые австралийцы избавились от едва ли не последних потомков «красивой и круглой» черепахи Баязида. Однако некоторые из них перебрались через море к теплым, влажным, тектонически активным островам Вануату. Уединившиеся в своем царстве мейоланииды выживали, пока и эти земли не были обнаружены, на этот раз предками ни-вануату – народа, который сегодня населяет эти острова. О прибытии людей примерно 3000 лет назад возвещает плотный слой разломанных костей черепах, несущих следы употребления в пищу. Так была обрезана единственная оставшаяся нить связи с островами Модак – практически последний отзвук с того исчезнувшего архипелага.
Баязид, Албания и окаменелости были главными константами в жизни Нопчи, и из этих трех своих привязанностей он разлюбил только одну. Его отношения с Албанией достигли пика незадолго до начала Первой мировой войны, когда он разработал дерзкий и безнадежный план вторжения в страну с намерением стать ее первым монархом[20]. Несмотря на фиаско, Нопча продолжал заниматься палеонтологией и в 1914 году выпустил работу об образе жизни трансильванских динозавров, которая произвела революцию в представлениях о ранней Европе13. Особенность его методов заключалась в том, что он анализировал окаменелости как останки живых существ, которые обитали в конкретных условиях и реагировали на требования окружающей среды. По сути, Нопча был первым палеобиологом.
Ученый продемонстрировал, что на Хацеге жили всего десять видов крупных существ. Среди них – мелкий хищный динозавр, известный по двум зубам (оба впоследствии были утрачены), которого Нопча назвал Megalosaurus hungaricus. Останки мегалозавров действительно распространены в Европе, но в более древних отложениях. Присутствие этого хищника на Хацеге выглядело аномальным, и молодой специалист вскоре показал, что Megalosaurus hungaricus, очевидно, был случайной ошибкой.
18
Исследования последних лет показали, что каллокиботион не относился, как некогда считалось, к архаичной группе
19
В научной литературе последних лет встречаются свидетельства и более раннего заселения Австралии, уже к моменту 65 000 лет назад. –
20
Албания постепенно обретала независимость от умирающей Османской империи, и в 1913 году великие европейские державы провели в Триесте конгресс с целью определения короля. Нопча написал начальнику штаба австро-венгерской армии в Триесте письмо, в котором просил 500 солдат в гражданской одежде и артиллерию. Он намеревался купить два небольших быстроходных парохода, вторгнуться в страну и установить там режим, дружественный Австро-Венгрии. Кампания, как писал Нопча генералу, была бы стремительной и завершилась триумфальным парадом по улицам Тираны, который возглавлял бы Нопча на белом коне. Не все мотивы Нопчи выглядели благородными, в дневнике он признавался: «Став правящим европейским монархом, я бы без труда нашел дополнительные средства, необходимые для женитьбы на богатой американской наследнице, стремящейся к королевской власти, – шага, который при других обстоятельствах мне бы не хотелось делать». Британское министерство иностранных дел не согласилось с Нопчей в этом вопросе и настояло на избрании в качестве первого албанского короля немецкого принца Вильгельма Вида. Когда разразилась Первая мировая война и Албания отказалась отправить войска в помощь Австро-Венгрии, короля Вильгельма лишили финансирования и он был вынужден бежать. Албания осталась без короля до 1928 года, когда на трон взошел Зогу I. «Моя Албания умерла», – писал крайне разочарованный Нопча палеонтологу Артуру Смиту Вудворду, своему коллеге по Британскому музею (ныне Музей естественной истории).