Известно, например, что Франция в течение двух-трех первых месяцев войны отозвала с фронта квалифицированных рабочих и инженерный состав для заполнения вакантных мест в расширявшемся военном производстве. Аналогичные шаги предпринимали и другие страны, втянутые в водоворот войны.
Русское правительство в первый год войны пошло не по пути мобилизации отечественной промышленности и экономики в целом, а по пути раздачи за рубеж военных заказов» (30). В этом, как представляется, была еще одна стратегическая ошибка российского военно-политического руководства.
В сентябре 1914 г. представители российской оборонной промышленности и дипломатические работники стали изучать возможности союзных и нейтральных держав по продаже нашему государству стрелкового оружия и в первую очередь винтовок.
Поиски подрядчиков были очень нелегки. В условиях начавшейся войны оборонные предприятия старались в первую очередь обеспечить собственные государства. Это было не только патриотично, но и сулило коммерческие выгоды, поскольку, производя и продавая оружие в собственной стране, оборот средств был значительно выше, чем при торговле с другими государствами. Все же удалось достичь договоренности о поставках оружия в Россию из Японии и США. Япония взяла на себя обязательство поставить в Российскую империю 335 тыс. единиц оружия, среди которых 35 тыс. были изготовлены по заказу Мексики. Американский завод Винчестера принял от России два заказа на 300 тыс. ружей его системы, но изготовленных под российский патрон. Была попытка заключения третьего договора с этим американским предприятием, но он был сорван, в чем российские военные специалисты усматривали влияние германской разведки (31).
В результате титанических усилий российским агентам удалось закупить для Русской армии винтовки Краг-Юргенсона, Маузера, Ветерли, Росса, Спрингфильда.
Важно отметить, что структура военно-промышленных предприятий в начале войны претерпела ряд изменений, вызванных в основном тем, что в ходе боевых действий ряд фабрик и заводов военного профиля были эвакуированы из районов, занятых противником. Так, из Польши были эвакуированы 237 предприятий, из Риги — 395, из Вильны — 49. Например, в Москву были вывезены заводы из Слонима, Белостока, Ковно, Митавы, Вильны, Минска и ряда других промышленных центров. Именно в результате передислокации из Прибалтики в Москву таких заводов, как «Каучук» и «Проводник», Москва стала крупнейшим центром резиновой промышленности (32).
В начальный период войны российское военно-политическое руководство в целом рассчитывало на то, что основное бремя поставок в армию боевой техники, боеприпасов и оружия вынесут государственные военно-промышленные предприятия. Неудачи на фронте, обусловленные во многом слабой технической оснащенностью Русской армии, наглядно показали несостоятельность таких расчетов.
Возникла необходимость уже в процессе войны пересматривать алгоритм деятельности оборонных предприятий, пытаясь более эффективно сочетать деятельность государственных и частных заводов и фабрик, производивших все необходимое для нужд армии и флота.
После военных неудач первой половины 1915 г. в Галиции стало ясно, что их причины во многом заключались в слабом материально-техническом обеспечении русских частей и соединений. Для исправления ситуации была создана Верховная комиссия для всестороннего обследования обстоятельств, послуживших причиной несвоевременного и недостаточного пополнения запасов воинского снабжения армии, в состав которой вошли как члены Госсовета, так и члены Госдумы.
К началу 1915 г. на российских казенных оборонных предприятиях участились случаи перехода высококвалифицированных специалистов на частные фабрики и заводы, владельцы которых переманивали лучших работников государственных предприятий, предлагая им более высокую заработную плату. Случаи перехода высокопрофессиональных рабочих и мастеров к 1915 г. стали настолько массовыми, что вызвали обеспокоенность на уровне Совета министров. Генерал-адъютант Сухомлинов даже предложил объявить казенные оборонные заводы воинскими частями, а их сотрудников — военнослужащими. После обсуждения вопроса 27 февраля 1915 г. члены правительства все же не решились на «милитаризацию» оборонных предприятий, посчитав, что такая мера будет неэффективной, а лишь подтолкнет рабочих к беспорядкам. Было решено оставить ситуацию без изменений. Такую позицию поддержал и государь император (33).