Еще задолго до начала этой войны Великобритания и Германия стремились завладеть землями республик Оранжевая и Трансвааль, на которых были открыты огромные запасы золота и алмазов. (К концу XIX века на бурские республики приходилось 28 % мировой добычи золота.) Кроме того, и та и другая держава строили грандиозные планы, исходя из важного стратегического положения бурских республик. В Германии многие видные деятели мечтали о создании «Новой Великой Германии», собираясь соединить германскую Юго-Западную Африку с землями бурских республик. Правящие круги Великобритании и прежде всего министр колоний Джозеф Чемберлен стремились укрепить пояс английских колоний от мыса Доброй Надежды до Порт-Саида.
На первых порах буры одержали успехи в военных действиях против англичан. Однако численный и технический перевес английских войск (у англичан было 450 тысяч солдат; у буров – 60 тысяч) способствовал продвижению англичан в глубь территорий республик. Буры вели против оккупантов партизанскую войну. В ходе войны англичане действовали в отношении белых африканских жителей так же жестоко, как они и другие колонизаторы поступали с представителями «цветных» народов Азии, Африки, Америки, Океании. В ходе контрпартизанских действий против буров англичане стали создавать систему блокгаузов – укрепленных пунктов, находившихся вблизи друг от друга и прикрывавших пути сообщения, главным образом железные дороги. Из блокгаузов велся огонь по любой движущейся цели, и всякий приближавшийся к полотну железной дороги расстреливался на месте. Сменивший в ноябре 1900 г. лорда Робертса на посту главнокомандующего лорд Китченер, прославившийся своим жестоким подавлением движения Махди в Судане, приказал сооружать концентрационные лагери. В эти первые в мире концентрационные лагеря заключали женщин, детей, стариков, находившихся в родстве с повстанцами. Тысячи людей умирали в них от голода и болезней. Только детей, погибших от голода в концлагерях, было свыше 20 тысяч.
Лорд также взял на вооружение тактику «выжженной земли»: фермы буров сжигали, их скот угоняли. Используя свое численное преимущество, англичане методически загоняли отряды повстанцев в загоны из колючей проволоки и принуждали их к сдаче. В конечном счете буры были вынуждены сложить оружие. Так на рубеже XIX и XX веков завершилась одна из первых империалистических войн.
Чтобы оправдать применение самых бесчеловечных методов угнетения других народов или их тотального уничтожения были разработаны расистские лжетеории. Для оправдания практики расизма американский антрополог С.Дж. Мортон и его ученики, фальсифицируя данные науки, выдвинули в 40-х – 60-х годах XIX века «теорию», утверждавшую, что негры представляют особую, примитивную разновидность людей.
Расистские теории активно использовались не только для оправдания национального угнетения и политики геноцида в отношении других народов, но и для обоснования классового господства. В 50-х годах французский социолог А. Гобино объявил причиной социального неравенства антропологические расовые различия. Он провозгласил превосходство германской расы. Развивая взгляды А. Гобино, французский антропосоциолог В. де Лапуж в своих книгах, опубликованных в конце 90-х годов, утверждал, что господствующие классы Франции принадлежат к долихоцефалам (длинноголовым), а трудящиеся – к брахицефалам (короткоголовым). В своих трудах англичанин X. Чемберлен развивал идеи о превосходстве германской расы.
На деле переход к империалистическим войнам знаменовал не расовое превосходство победителей в этих войнах над остальным человечеством, а их моральную деградацию. Говоря о генерале Фанстоне, который был одним из американских карателей на Филиппинах, Марк Твен справедливо обращал внимание на моральное падение тех, кого в США считали «защитниками Отечества» и «патриотами Америки». Писатель с горькой иронией замечал: «Ведь не сам же Фанстон создал свою натуру. Он с ней родился! Она, то есть натура, подбирала ему общество и товарищей по своему вкусу и заставляла водить компанию только с ними, а всех остальных отвергать… Его натуру всегда тянуло к моральному шлаку… С молодым задором она наблюдала, как гибнут простодушные люди, откликнувшиеся на ее зов, когда она, теряя силы, молила о пище. Без сожаления она читала укор в их гаснущем взоре… Она уполномочила действовать за себя генерала Фанстона, своего верного слугу от рождения; прикрывшись формой американского солдата и шествуя под сенью американского флага, она творила свое черное дело, показывая пример чудовищной неблагодарности и вероломства. И вот теперь она возвращается домой учить наших детей ПАТРИОТИЗМУ! Итак, генерал Фанстон перед нами; он существует, и мы за него отвечаем. Встает вопрос, что нам с ним делать, как бороться с этой катастрофой?»
Моральная «катастрофа», о которой писал Марк Твен, произошла не только с Америкой, но и со всем миром. Однако в тогдашнем мире многие не замечали падения в бездну бесчеловечности, так как внимание общества было зачаровано достижениями промышленного и научно-технического прогресса XIX и начала XX века. XIX век, который открывался как век пара, завершался как век электричества, которое применялось не только в быту, но и в промышленности. С 70-х годов XX века до 1917 года протяженность железных дорог в мире возросла в 4 раза. Тоннаж парового флота с середины XIX века к 1913 году вырос в 33 раза. Был изобретен двигатель внутреннего сгорания и появились первые автомобили. В начале XX века в воздух поднялись первые самолеты, которые держались в воздухе несколько минут, а уже к 1914 году самолеты могли развивать скорость в 200 км в час и лететь на расстояние в 1000 км. В начале XX века люди впервые ступили на Северный и Южный полюса. К началу века в быт развитых стран мира вошел телефон и стал популярным кинематограф. Была изобретена звукозапись. В конце столетия было изобретено радио. На рубеже веков Беккерель открыл сушествование радиоактивности, супруги Кюри получили первые граммы радия из ураносодержащей руды, а Альберт Эйнштейн выдвинул теорию относительности.
Но научно-технический и промышленный прогресс проявлялся и в растущем совершенствовании средств уничтожения людей. Дальнобойность и скорострельность оружия резко возросли. Станковые пулеметы, изобретенные в 80-х годах XIX века, были взяты на вооружение многими армиями мира уже в первые годы XX века. Были созданы автоматические винтовки. Самолеты строились не только для быстрой перевозки людей на дальние расстояния, но и для бомбардировок мирных городов. На верфях закладывались все более мощные боевые корабли. Создание двигателя внутреннего сгорания и электродвигателей позволило наладить производство подводных лодок. В начале XX века были разработаны первые проекты бронированных вездеходных машин на гусеничной тяге, а через десяток лет началось производство первых танков. В различных странах создавались удушливые, слезоточивые, нарывные и другие ядовитые газы. Позже В.И. Ленин констатировал: «Первый раз в истории самые могучие завоевания техники применяются в таком масштабе, так разрушительно и с такой энергией к массовому истреблению миллионов человеческих жизней». В восьми крупнейших государствах мира только за 1908-1913 гг. военные расходы увеличились на 25 %. Только прямые военные государственные расходы в расчете на душу населения превышали затраты на народное образование в Италии и Германии в 4 раза, во Франции – в 5,5 раза, в Англии – в 6 раз.
Учащавшиеся в начале XX века международные кризисы (боснийский 1908 г., марокканский 1911 г.), локальные войны (итало-турецкая 1911-1912 гг.; балканские 1912-1913 гг.) не раз грозили перерасти во всеобъемлющий глобальный конфликт. Первыми жертвами в локальных войнах были люди из простого народа, взятые на военную службу. Только в ходе ливийской кампании 1911-1912 годов Италия понесла потери в 70 тысяч человек. В грядущей мировой войне счет жертв трудящихся стран земного шара пошел бы на миллионы. По этой причине социал-демократические партии всего мира все активнее выступали против милитаризации и предупреждали правящие классы о своем стремлении сорвать исполнение их захватнических планов. На каждом конгрессе II Интернационала принимались резолюции, осуждавшие подготовку к войне, а во многих странах Западной Европы социал-демократы организовывали массовые выступления против милитаризма и подготовки к войне. Деятельность созданных в конце XIX века первых молодежных социалистических организаций (первой была создана в 1886 году организация бельгийской социалистической молодежи «Молодая гвардия») была в значительной степени связана с антивоенной пропагандой и работой среди солдатской молодежи.