Очень важным результатом этого краткого возвращения Италии под власть Рима стало введение Кодекса Юстиниана. Остготы и другие германские государства в той мере, в какой они нуждались в римских законах, пользовались Кодексом Феодосия. Более полный Кодекс Юстиниана через несколько веков стал основой обновленного и самого влиятельного изучения римского права на всем Западе.
Южной части Италии суждено было пятьсот лет находиться под властью императора в Константинополе, но северная часть вскоре была потеряна. Через пятнадцать лет ее захватили лангобарды, происходившие из того же региона, что и остготы; это было последнее из вторжений того периода и последнее королевство, созданное на римской земле. Однако их оккупация севера так и не стала полной. Венеция сохранила независимость при номинальной власти императора, а Равенна и полоса земли вдоль восточного побережья и дальше на западном, включая Рим, оставались под властью римского правителя — экзарха Равенны. Медленное продвижение лангобардов постепенно отрезало Рим от этих земель, и римским епископам представилась возможность, которой они не спешили воспользоваться, стать практически независимыми и основать небольшое княжество в качестве светских правителей. Тем не менее оно составляет внутреннюю часть более широкого потока событий на Западе, в который мы вскоре окунемся.
Один факт, чрезвычайно важный для всего этого долгого периода завоевания, хотя его легко упустить из вида в веренице более захватывающих событий, заключается в том, что житель провинций, как в сельской местности, так и в городах, вел практически ту же жизнь, что и прежде. Он пережил быструю смену хозяев, время от времени лишался части своих земель, порой ему приходилось терпеть разграбление, он не был уверен в сохранности ни своей жизни, ни имущества. Но продолжал жить. Он не принимал участия в войнах. По-видимому, он мало интересовался их результатом; фактически приход германцев часто оказывался для него к лучшему. У него и прежде не было особого процветания и уверенности в будущем. Так или иначе, он продолжал трудиться, хранил свой язык, свои юридические и экономические обычаи и свою религию и потому стал наиважнейшим, но при этом игнорируемым фактором будущего.
Такова вкратце, за единственным исключением, о котором мы поговорим отдельно, история появления германских народов в Античном мире. Повествуя об истории их завоеваний, мы не можем уклониться от вопроса, почему Римская держава, которая прежде в столь короткий срок сумела завоевать мир, не смогла оказать более эффективное сопротивление захватчикам. Если мы внимательно рассмотрим вереницу событий, увидеть прямую причину будет нетрудно. Силы Рима были истощены ко времени окончательной атаки. Нет никаких доказательств, что наступление германцев было разительно более жестоким, чем на два века раньше, но в середине II столетия римляне еще были в силах успешно отразить атаку, хотя и не без труда. Возможно, вернее было бы сказать, что Марк Аврелий в своей борьбе с квадами и маркоманами первым почувствовал нарастающее измождение государства и первым прибег к сомнительным методам, столь распространенным позже, ради сохранения сил армии. Но государство по-прежнему казалось сильным и действительно было достаточно сильным на протяжении двух столетий, чтобы тем или иным образом сдерживать своих врагов. Однако в конце IV века исчезла даже видимость этой силы. Границы уже не охранялись, провинции опустели, сама столица была едва защищена. Сила Рима сошла на нет. Но, сказав это, мы лишь отодвигаем вопрос на шаг назад. Каковы причины того, что этот римский народ, самый сильный в мире до того, столь быстро пришел в упадок и пал легкой жертвой врагов, которых он когда-то побеждал?
Невозможно в нескольких абзацах изложить полную и точную концепцию причин, которые привели к краху Рима. Эти причины были так многочисленны, так переплетены друг с другом и действовали так долго, что для полного понимания их необходимо столь глубокое знание законов, управляющих экономическими и политическими поступками людей, что для ясного изложения предмета потребуются несколько томов. Краткая же история вопроса еще более затруднительна из-за того, что падение Рима очень часто становилось темой пристрастного и неполного рассмотрения, стремящегося доказать какой-то конкретный тезис, чтобы, может быть, провести резкое различие между христианской церковью и языческим обществом, которое она пришла возродить, или, может, чтобы подчеркнуть политическую опасность, возникающую из-за морального разложения народа. Несомненно, христианская церковь имела миссию возрождения, чрезвычайно важную как для древнего общества, так и для отдельного человека, но мы не приблизимся к доказательству этого факта, если будем рассматривать только темную сторону общества и не замечать всех его добродетелей. Несомненно также, что моральное разложение, как ничто иное, чревато политическим крахом, но вряд ли в том смысле, какой иногда пытаются нам внушить истые моралисты. В этом мы можем лишь постараться максимально полно, насколько возможно в данных рамках, перечислить различные причины, совместное действие которых подорвало мощь Римского государства.