Тем не менее руководство SOE продолжало отстаивать свою точку зрения, заключающуюся в том, что проведенный рейд значительно укрепил дух бойцов Сопротивления в Норвегии. В письме норвежскому правительству от 16 апреля 1941 года сэр Чарльз Хэмбро выразил на удивление оптимистичную мысль, что освобождение Норвегии союзническими войсками, скорее всего, произойдет к Рождеству. Не представляется возможным объяснить причины столь необоснованного оптимизма руководителя SOE. Он также сообщил норвежскому правительству, что принято решение о систематическом наборе норвежских слушателей в школы SOE в количестве от 25 до 50 человек ежемесячно.
И утихшие было споры вспыхнули с новой силой. Норвежские лидеры уверились, что британцы стремятся к установлению главенствующего положения в Норвегии и полного подчинения себе местного движения Сопротивления. Они намерены сами набирать агентов, обучать, а затем и оплачивать их работу, не говоря о контроле радиосвязи и движении «шетландского парома», исключив из всех перечисленных процессов норвежское правительство.
Два события, происшедшие в 1941 году, – появление документа, названного «Скандинавия. Взгляд в будущее» (15 апреля), и предложение, сделанное советским министром иностранных дел Молотовым в Москве сэру Стаффорду Криспу, – разработать план совместной оккупации Северной Норвегии, – отнюдь не улучшили настроения норвежского кабинета в Лондоне.
Операция «Клеймор» носила несколько мелодраматический характер. Британские военные историки характеризовали ее и ряд последующих рейдов так: «Эти небольшие операции вряд ли могут считаться соответствующими концепции премьер-министра Черчилля, который заявил, что «недостойно Британской империи посылать за море нескольких головорезов». Хотя в течение достаточно длительного периода «несколько головорезов» были именно той силой, на которую мы могли рассчитывать при проведении наступательных операций. И даже если представители вермахта относились к такого рода комариным укусам с высокомерным презрением, все равно в то время не существовало других возможностей для наступательных операций с территории Великобритании».
В октябре 1941 года лорд Маунтбаттен сменил адмирала Кейеса на посту командующего десантными операциями, после чего изменилась вся концепция рейдов на оккупированные немцами территории Европы. Поэтому последующие рейды в Норвегию, Брюневал, Сен-Назер и Дьеп носили несколько иной характер. Их целью было не только и не столько уничтожение военных и промышленных объектов, сколько боевые схватки с целью прощупать береговую оборону противника.
ЛОФОТЕНСКИЕ РЕЙДЫ
26 декабря 1941 года вблизи Лофотенских островов появились значительные силы Королевских военно-морских сил под командованием контр-адмирала Луиса Гамильтона. При наличии даже небольшого плацдарма в Буде Норвегию можно было бы легко разделить на две части, и тогда операция против Нарвика стала бы выполнимой. Но приложенных усилий оказалось явно недостаточно. Триста человек высадились на берег, заняли главные города – Рейн и Москенс, без особых усилий изгнав из них малочисленный немецкий гарнизон. После этого адмирал Гамильтон решил создать морской плацдарм на южных островах. В его распоряжении находились довольно значительные силы, он мог еще рассчитывать на подкрепление по морю или по воздуху из Шотландии. Однако 28 декабря самолет люфтваффе сбросил бомбу возле корабля «Аретуза», и почти сразу же были перехвачены вражеские радиопередачи, из которых стало ясно, что немцы концентрируют в Нарвике силы для контратаки захватчиков. Адмирал Гамильтон выбрал путь отступления, он приказал войскам грузиться на корабли и поспешно отплыл домой.
Вместе с британскими командос и кадровыми морскими офицерами на кораблях находились 77 норвежцев из роты Линджа, к которым присоединилось еще 266 добровольцев. Поспешное бегство военных произвело крайне отрицательный эффект на моральное состояние населения Рейна и Москенса. Коммандер Фрэнк Стаг из норвежского отделения SOE написал в своих отчетах от 5 и 10 января 1942 года: «Населению обещали, что британские войска останутся надолго. Люди поверили, что это действительно возможно, и началась добровольная эвакуация, потому что можно было ожидать начала массовых бомбардировок района немцами. Среди местного населения преобладали патриотические настроения. Городок Рейн даже шутя переименовали в Лондон! Эти люди надеялись, что настал долгожданный час и борьба будет продолжена до победного конца, хотя было немало и сомневающихся, с немалой долей скептицизма наблюдающих за развитием событий. Но никто не ожидал такого исхода – к бегству отлично вооруженных и подготовленных солдат и офицеров, даже не попытавшихся вступить в бой и закрепить победу. Поэтому, когда разнеслась печальная новость, она вызвала не столько удивление и разочарование, сколько ярость и негодование. По общему мнению, операция затевалась исключительно в пропагандистских целях, причем с обеспечением стопроцентной безопасности для военных. А то, что сам факт высадки снова обрушит на головы местного населения ужасы немецких репрессий, не принималось во внимание.