КОНЕЦ БЛАГОПРИСТОЙНОСТИ
До 1943 года немцы относились к населению Дании достаточно снисходительно. Арестов было не много, гестапо, хотя и существовало, не было на виду. Работали местные органы власти, правосудия и полиции. Создавалось впечатление, что немцы намеренно не желали провоцировать население и вызывать с его стороны агрессивное сопротивление. Они на время позабыли о своей пресловутой гордости. На улицах Копенгагена нередко можно было заметить датчан, носивших значки с буквами «SDU» (Smid den du[36]). Эти же буквы часто писали на стенах домов. Некоторые датчане даже носили значки с изображением государственного флага Великобритании. Такие же знаки появлялись в окнах домов, особенно если Би-би-си передавало хорошие новости. Молодежь носила шапки с синими, белыми и красными кругами, подражая знакам различия Королевских ВВС. В кинотеатрах появление на экранах Гитлера зачастую встречалось выкриками: «Это еще кто такой?», а разглагольствования Геббельса комментировались весьма цинично и откровенно. В ответ на фразу немецкого комментатора за кадром: «А сейчас вы видите сто бомбардировщиков, летящих сбросить свой смертоносный груз на головы англичан», датская аудитория хором отвечала: «И двести в целости и сохранности вернувшихся на базу».
В конце марта 1943 года немцы позволили датчанам провести всеобщие выборы. Чтобы отвоевать побольше голосов для датской нацистской партии, они испробовали все – обещания, подкупы, угрозы. И потерпели сокрушительное поражение. Социал-демократы получили 66 мест, консерваторы – 31, аграрии – 28, либералы – 13. Оставшиеся 11 мест были распределены между несколькими мелкими партиями. Нацисты из них получили всего 3. Результаты выборов привели Гитлера в ярость. И периоду, когда нацисты в Дании вели себя относительно благопристойно, пришел конец. Специальный представитель Гитлера доктор Вернер Бест нарочно подбирал для отправки в Копенгаген деятелей РСХА, известных крайней жестокостью. Гестапо также развернуло свою деятельность. Первым делом был установлен комендантский час и проведены массовые аресты в Оденсе и Эсбьерге, то есть в районах, где диверсии проводились наиболее часто. Датчане ответили на это демонстрациями протеста и нападениями на немецкие учреждения. Немцы безжалостно подавили народные волнения, расстреляв безоружные демонстрации.
Это, в свою очередь, вызвало беспорядки в Копенгагене и других городах. Датчане нападали на немецких солдат и офицеров на улицах, поджигали машины.
К началу августа 1943 года волнения охватили всю страну. Оберфюрер СС Бест ввел режим чрезвычайного положения и установил комендантский час с 20.30 до 5.30. По всей стране начали действовать ускоренные суды, которые приговаривали террористов к смерти. В Дании уже много лет не существовало смертной казни, поэтому датчане были до крайности возмущены. Народные волнения нарастали, и уже в сентябре немцы начали брать заложников. Первые 10 датчан были казнены в Оденсе.
Бест направил ультиматум 73-летнему королю Кристиану, который медленно выздоравливал после серьезной болезни в своем замке в Соргенфри. Немецкий наместник потребовал, чтобы король и правительство официально одобрили систему взятия заложников, а также чтобы датская полиция всемерно помогала немецкой. 28 августа король ответил посланием, в котором было всего лишь одно слово: «Никогда».
Датчане убедительно доказали, что они гордый и храбрый народ, что им не чужд бойцовский дух. Города патрулировались войсками. По улицам Копенгагена ездили танки и бронетранспортеры. Многие видные общественные и политические деятели страны были арестованы. Деятельность социал-демократической партии и профсоюзов была запрещена. Чтобы еще больше унизить датчан, немецкий гауляйтер потребовал сдачи небольшого датского флота, оставшегося в портах страны. И снова король Кристиан ответил решительным отказом. Тогда эсэсовцы появились и у ворот Соргенфри. Королевская стража отказалась впустить их во дворец, при этом было сделано несколько предупредительных выстрелов. Немецкий командир приказал открыть огонь. Стены замка сразу покрылись выщербинами от автоматных очередей, в королевский сад полетели гранаты. В конце концов король приказал прекратить сопротивление.
Немецкий генерал со своими помощниками прошествовал в кабинет короля и с порога задал вопрос: