Большинство франкоговорящих канадцев оказались непригодными к работе, потому что никогда не бывали во Франции и не имели ни малейшего представления о жизни в этой стране, традициях и обычаях населения. В то же время целый ряд людей, отлично знающих Францию, слабо владели языком. Конечно, бывало, что ранее казавшиеся сомнительными агенты блестяще проявляли себя в деле, однако риск в таких случаях был достаточно велик.
Предпочтительнее было использовать собственные резервы: к примеру, англичан, у которых один из родителей был французом. Такие люди свободно говорили на обоих языках. Или же тех своих соотечественников, кто долгое время жил во Франции. Майор Роже Ланд, в течение трех лет возглавлявший агентурную сеть SOE в Южной Франции, родился в Париже у родителей-англичан. В 1941 году он поступил на службу рядовым в войска связи и сразу же стал своеобразной достопримечательностью своего подразделения. Это был единственный солдат, который с большим трудом изъяснялся по-английски. Капитан Сирил Уотни родился в Кале, где его отец был президентом французской Ассоциации изготовителей кружев и тесьмы. Мальчик научился говорить по-английски только в возрасте двенадцати лет. Эти люди попадали в SOE самыми разными путями. Чаще всего они служили в армии, где солдатская молва и донесла до них слухи о некой секретной организации, куда требуются люди со знанием французского языка для последующей отправки во Францию. Стремление к чему-то более интересному, чем строевая подготовка и чистка медных пуговиц, иными словами, жажда острых ощущений побудила их прийти в SOE. Причем добровольцы зачастую проявляли удивительную настойчивость. К примеру, сержант (позже капитан) Гарри Рэ обращался по инстанциям четыре раза, прежде чем его пригласили для беседы.
Генерал де Голль вместе со своей секретной службой следили за успехами французского отделения SOE с недоброй завистью. Для них был нестерпим и глубоко оскорбителен тот факт, что английская организация набирает, обучает и отправляет агентов во Францию, организует там агентурные сети, да еще и действует в содружестве с французскими группами Сопротивления. Де Голль даже как-то заявил Черчиллю, что присутствие английских агентов в его стране, независимо от их достижений, «отражается на суверенитете Франции». Обосновавшиеся в Лондоне голлисты отправляли собственных агентов и организовывали свои сети, причем в течение первых двух лет делали это довольно успешно, а теперь плоды их трудов игнорировались англичанами.
Дальнейшему ухудшению отношений между окружением де Голля и Бейкер-стрит послужило несколько прискорбных инцидентов, имевших место во Франции. Один раз голлисты заняли посадочную площадку в Жиронде, которую подготовили агенты SOE, и захватили контейнеры, сброшенные с английского самолета для своих людей. В другой раз они спровоцировали драку, требуя все сброшенное оружие и амуницию. К счастью, такие случаи были редкими, и со временем между голлистами и агентами SOE на местах установились вполне дружеские отношения.
На первом этапе подготовленные офицерами SOE площадки для приема людей и грузов, после их нанесения на оперативные карты, немедленно становились предметом спора, потому что на них заявляло свои права голлистское руководство в Лондоне. Вопросы снабжения также решались посредством яростных баталий. Но нельзя не признать, что, когда дело касалось снабжения, британские власти относились к секретной службе де Голля как к бедным родственникам, которым вполне достаточно жалких крох с барского стола. К тому же, увы, барский стол был совсем не богат. Букмастеру приходилось в полном смысле этого слова отвоевывать каждый самолет и лишний ящик боеприпасов, которых так не хватало его агентам на местах.
Однако французам в Лондоне все происходящее виделось в ином свете, что, вообще-то, вполне объяснимо. В своих мемуарах генерал де Голль вспоминает: «Англичанам хотелось, чтобы мы посылали своих агентов только для сбора разведывательной информации. (Имелось в виду, что эта информация будет передана разведывательной службе англичан. У генерала же были совсем другие идеи относительно роли, которую должны играть его агенты.) Поскольку во Франции нужно было работать среди населения, мы стремились организовать сети так, чтобы можно было соединить отдельные собранные элементы в единое целое, связаться с ними, используя для этого централизованные средства, и сообщить сведения. Таким образом достигалась максимальная полнота переданной информации.