Сегодня утром приезжает Дональд, редактор «Дейли кроникл», с рекомендательными письмами от Мюррея Элибанка и Тиррелла. Он приглашен к обеду. Его цель здесь, которую поддерживает Грей, — установить сообщение между британскими и французскими газетами в сфере фронтовых новостей и репортажей. Кроме того, он должен приучить французов к мысли о том, что к их генеральному штабу прикомандирован бывший офицер британской армии, который составляет сводки о действиях французской армии. На британском участке фронта царит почти полное неведение относительно того, что происходит в других частях театра военных действий.
Судя по всему, что я слышу, Китченер и военное министерство слишком вмешиваются во все, а Уинстон Черчилль и кабинет министров — в вопросы стратегии. Кажется, они забывают или не считают важным, что британские силы удерживают всего около 20 миль линии фронта.
Телефонировал начальник протокольного отдела: он сообщил, что 1 января президент нанесет официальные визиты председателям Палаты депутатов и Сената. Он приедет без сопровождения и довольно неофициально, в автомобиле. Прилично ли в таких обстоятельствах послу приезжать, как обычно, в парадной карете? Он очень обрадовался, узнав, что карета существует, но лошадей нет и что я вовсе не обязан приезжать подобным образом. В Париж после перенесенных ею страданий вернулась Жаклин де Пуртале, жена графа Жака де Пуртале. Из Намюра, где ее взяли в плен, когда она работала сестрой милосердия, ее, по ее просьбе, отправили к швейцарской границе. В Фрибурге ее задержали и обращались с ней как с военнопленной. Ее поместили в длинную комнату с часовым, так что она не могла снять одежду и всю ночь лежала на койке. Она дала часовому сигареты и завязала с ним разговор; он заверил ее, что, если она не виновата, ее не расстреляют! Она телеграфировала церемониймейстеру при прусском дворе, с которым она знакома, жалуясь, что с ней обращаются как с заключенной. Тот ответил, что попросил, чтобы с ней обращались по возможности учтиво. Позже ее препроводили на виллу, где часовой уже не следил за ней день и ночь. Но там ее продержали десять дней в дополнение к двум дням тюремного заключения — несомненно, чтобы она не могла узнавать свежие новости о передвижениях войск, которыми она могла бы поделиться по возвращении во Францию.
Во французской прессе начали кампанию за получение помощи со стороны Японии. Делькассе говорит, что русские железные дороги не справятся с доставкой японской армии, 300 или 400 тысяч человек, и ее снабжением — наряду со снабжением русских войск.
30 декабря 1914 г. В посольстве побывал верховный комиссар Египта, сэр Г. Макмагон, очень спокойный человек; завтра он придет к обеду. Я провел полтора часа с миссис Стандиш; она всегда мила. Она приехала в Париж, так как больше не выносит Монжуа. По ее мнению, после войны Франция может получить лучшее правительство, то есть уберут группу с улицы Валуа.
31 декабря 1914 г. Верховный комиссар Египта сэр Г. Макмагон приходил сегодня к обеду. Прошлые воскресенье и понедельник он ездил на фронт и посетил индийские войска, которые понесли тяжелые потери. Убиты многие офицеры, и солдаты потеряли головы. Он видел Френча и говорит, что все держатся очень уверенно и что Френч доволен воскресным совещанием с Жоффром. Он считает, что военное министерство и К. слишком вмешиваются в их дела; они не понимают ситуации и недостаточно сознают, что, зани мая лишь 1/18 или ½0 часть всей линии фронта, они не могут отдавать Жоффру безапелляционные приказы относительно расположения войск. Он считает, что, когда зайдет речь о Константинополе и проливах, мы проявим слабость и что мы слишком уступаем России и в данных вопросах, и в Персии. После войны у нас начнутся затруднения с Россией, особенно если она захочет включить в мирный договор отношения с Афганистаном.