II. Перстень
Повесть написана в ноябре-декабре 1831 г. 29 ноября Баратынский писал Киреевскому: «Теперь сижу над повестью, которую ты помнишь: „Перстень”» (Баратынский. С. 508). В декабре, посылая ему «антикритику», напечатанную во втором номере «Европейца», сказку («Перстень») и драму, которая до нас не дошла, просил: «Драму напечатай без имени и не читай ее никому как мое сочинение. Под сказкой поставь имя сочинителя» (Там же. С. 509).
III. Воспоминания об А. А. Воейковой
Автограф неизвестен. Воейкова Александра Андреевна (1797–1829) — сестра М. А. Протасовой-Мойер, жена А. Ф. Воейкова, изображенная В. Л. Жуковским в балладе «Светлана». Хозяйка известного в 1820-х годах литературного салона, где бывали многие известные писатели того времени. Красота и ум А. А. Воейковой восхищали современников. Баратынский, Козлов, А. И. Тургенев оставили о ней восторженные отзывы и воспевали ее в стихах.
IV. Карл Мария Вебер
Оригинал — «Nouvelle Revue Germanique». 1830. Т. 5. № 18. С. 161–176. Фамилия переводчика не установлена.
Через сто с лишним лет этот автобиографический набросок был напечатан вновь в переводе и с предисловием А. Штейнберг (см.: Советская музыка. 1936. № 12. С. 57–62), в котором указано, что он был написан Вебером в 1818 г. для философа Амадея Вендта. Публикация в «Европейце» в предисловии не упоминается.
V. Конь
Автограф неизвестен.
VI. Элегия
Автограф неизвестен.
VII. Н. М. Языкову
На письме, с которым это послание доставлено адресату, имеется помета Языкова: «Получено 1831, ноябрь 23-го». Баратынский находил, что это послание «довольно слабо» (ТС. С. 31), вследствие чего оно не было включено в собрание его сочинений, вышедшее в 1835 г. В начале 30-х годов Баратынский высоко оценивал поэзию Языкова и писал о нем Киреевскому: «Как цветущая его муза превосходит все наши бледные и хилые! У наших — истерика, а у ней — настоящее вдохновение!» (ТС. С. 34).
VIII. Отрывки из письма Гейне о парижской картинной выставке 1831 года (Окончание)
IX. Современное состояние Испании
Оригинал — «Souvenirs du Midi, on l'Espagne telle qu'elle est sons ses Pouvoirs Religieux et Monarchique». Par Rd. Faure. Médécin des Hôpitaux Militaires. Paris, 1831. — The Foreign Quarterly Review. 1831. Vol. VIII. P. 150–182.
Перевод П. В. Киреевского. Статья была перепечатана в «Revue des Deux Mondes» (1831. Т. IV. Р. 133–170), в том же томе, где появились статьи Э. Дешана о Бальзаке и А. Сент-Илера о Бразилии, также переведенные для «Европейца». Сличение текстов дает основание для выводов, что источником, которым пользовался П. В. Киреевский, был не английский оригинал, а французский перевод. В частности, сноска 24 имеется в «Revue des Deux Mondes», а в «The Foreign Quarterly Review» отсутствует.
X. Иностранка
Автограф — в ЦГАЛИ. Обращено к фрейлине Александре Осиповне Смирновой-Россет (1809–1882), ум и привлекательность которой снискали ей популярность в кругу петербургских литераторов. «Из женщин особенно нас очаровала и красотою, и умом девица Россет», — свидетельствовал А. И. Кошелев (цит. по: Хомяков А. С. Полн. собр. соч. М., 1900. Т. 8. С. 125). Белинский резко отрицательно отозвался об этом стихотворении. «Мы понимаем, — писал он, — что человек может любить женщину и в то же время не хотеть любить ее; но в таком случае мы хотим видеть в нем живое страдание от этой борьбы рассудка с чувством, головы с сердцем: только тогда его положение может быть предметом поэтического воспроизведенья, а иначе оно — прихоть головы, ложь, годная только для сатиры, для эпиграммы; досмотрите же, как рассудителен, как благоразумен, как спокоен наш поэт… Где же тут истина чувства, истина поэзии? Тут нет ничего похожего на чувство и поэзию» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М. 1955. Т. 8. С. 467).
XI. Ей же
Автограф — в ЦГАЛИ. Обращено, как и предыдущее, к А. О. Смирновой-Россет.
XII. Критика
а) Обозрение русской литературы за 1831 год (Продолжение)
О второй части статьи И. В. Киреевского Баратынский писал ему; «Разбор „Наложницы” для меня — истинная услуга. Жаль, что у нас мало пишут, особенно хорошего, а то бы ты себе сделал имя своими эстетическими критиками. Ты меня понял совершенно, вошел в душу поэта, схватил поэзию, которая мне мечтается, когда я пишу. Твоя фраза: переносит нас в атмосферу музыкальную и мечтательно просторную заставила меня встрепенуться от радости, ибо это-то самое достоинство я подозревал в себе в минуты авторского самолюбия, но выражал его хуже. Не могу не верить твоей искренности: нет поэзии без убеждения, а твоя фраза принадлежит поэту. Нимало не сержусь за то, что ты порицаешь род, мною избранный» (Баратынский. С. 515). Слова, так понравившиеся Баратынскому, дали Надеждину повод для насмешки (см.: Молва. 1832. Ч. 3, № И. С. 44).