Мистер Уэнтуорт слегка выпрямился.
– Мне можно довериться, я не болтлив.
Но, по правде говоря, он надеялся, что Феликс не позволит себе ничего слишком рискованного. Феликс в ответ на это снова рассмеялся:
– Так странно слышать, когда вы толкуете мне, что́ человеку нужно для счастья. Думаю, мой дорогой дядя, вы и сами этого не знаете. Я чудовищно груб?
Старый джентльмен помолчал, потом с суховатым достоинством, растрогавшим почему-то его племянника, ответил:
– Иногда мы указываем другим путь, по которому сами идти не способны.
– Неужели вас что-нибудь печалит? – спросил Феликс. – Я никак этого не предполагал; у меня в мыслях было совсем другое. Просто я хотел сказать, что вы не позволяете себе ни малейших удовольствий.
– Удовольствий? Мы не дети.
– Совершенно верно. Вы вышли уже из детского возраста. Так я и сказал на днях Гертруде, – добавил Феликс. – Надеюсь, это не было с моей стороны опрометчиво?
– А если и было, – ответил с неожиданной для Феликса тонкой иронией мистер Уэнтуорт, – зачем же отказывать себе в удовольствии? Думаю, вы не знали в жизни огорчений.
– Знал – и немало! – заявил не без горячности Феликс. – Пока не поумнел. Но больше меня на этом не поймают.
Мистер Уэнтуорт какое-то время хранил молчание не менее выразительное, чем глубокий вздох.
– У вас нет детей, – сказал он наконец.
– Но ваши прелестные дети не могут причинять вам огорчений! – воскликнул Феликс.
– Я говорю не о Шарлотте, – секунду помолчав, мистер Уэнтуорт продолжал: – И не о Гертруде. Но я очень тревожусь за Клиффорда. В следующий раз когда-нибудь я вам об этом расскажу.
Когда в следующий раз мистер Уэнтуорт позировал Феликсу, племянник напомнил своему дяде о его обещании.
– Как сегодня Клиффорд? – спросил Феликс. – Он производит впечатление молодого человека крайне осторожного. Я назвал бы его верхом осторожности. Меня он старательно избегает, считая, по-видимому, что я слишком для него легкомыслен. На днях он заявил своей сестре – мне сказала об этом Гертруда, – что я всегда над ним смеюсь. А смеюсь я только из желания внушить ему доверие. Другого способа я не знаю.
– Положение Клиффорда таково, что тут уж не до смеха, – сказал мистер Уэнтуорт. – Дело, как вы, я думаю, догадались, совсем не шуточное.
– Ах, вы имеете в виду его увлечение кузиной?
Мистер Уэнтуорт, изумленно на него посмотрев, слегка покраснел.
– Я имею в виду то, что он не в университете. Он временно исключен. Мы предпочитаем, пока нас не спросят, об этом не говорить.
– Исключен? – повторил Феликс.
– Администрация Гарварда предложила ему на шесть месяцев покинуть университет. Его репетирует сейчас мистер Брэнд. Мы думаем, мистер Брэнд ему поможет; во всяком случае, мы очень на это уповаем.
– А что он там в университете натворил? – спросил Феликс. – Оказался слишком большим любителем удовольствий? Можно быть спокойным, этому его мистер Брэнд не научит!
– Он оказался слишком большим любителем того, чего любить не должен. Как видно, это считается удовольствием.
– Можно ли сомневаться, дорогой дядя, что это удовольствие? Как во Франции говорят, c’est de son âge[41], – заявил Феликс с обычным своим беззаботным смехом.
– Я бы сказал, скорее это порок людей преклонного возраста, разочарованной старости.
Феликс, подняв брови, смотрел на своего дядю.
– О чем вы толкуете? – спросил он, улыбаясь.
– О том, в каком положении был застигнут Клиффорд.
– Он был застигнут, его поймали с поличным?
– Не поймать его нельзя было, он не держался на ногах, не мог сделать и шагу.
– Вот оно что! – сказал Феликс. – Он выпивает! Так я отчасти и заподозрил в первый же день на основании кое-каких наблюдений. Разделяю ваше мнение полностью. Это свидетельствует о грубости вкусов. Джентльмену такой порок не к лицу. Клиффорд должен отстать от этой привычки.
– Мы возлагаем большие надежды на благотворное влияние мистера Брэнда. Он уже говорил с ним об этом, ну и затем, сам он капли в рот не берет.
– Я поговорю с Клиффордом, непременно с ним поговорю! – заявил бодрым тоном Феликс.
– И что же вы ему скажете? – спросил его с некоторой опаской дядя.
Феликс несколько секунд молчал.
– Вы думаете женить Клиффорда на его кузине? – спросил он наконец.
– Женить Клиффорда? – переспросил мистер Уэнтуорт. – Не думаю, что кузина его пожелает выйти за него замуж.
– Разве у вас нет на этот счет договоренности с миссис Эктон?
Мистер Уэнтуорт смотрел на Феликса в совершенном недоумении:
– Мы никогда с ней на подобные темы не говорили.