Выбрать главу
Тепло и пыльно, синь без края, И, стены тускло обагряя, Закаты тлеют допоздна, Но не сыскать листов зеленых: Лишь красноватый дым на кронах, А сеть ветвей черным-черна.
Мне эти дни всего противней: Я жду грозы, веселых ливней,— Тогда, воспрянув ото сна, Подобна девочке-наяде, В зелено-розовом наряде Из глуби вынырнет весна.

БАБУШКА

Перевод А. Гелескула

Четвертый год, как бабушка в могиле,— Душевный друг, — недаром, хороня, Чужие люди были как родня И столько слез так искренне пролили.
Лишь я бродил и вдоль и поперек, Скорей растерян, нежели в печали. И слез не лил, а люди замечали, И кто-то даже бросил мне упрек.
Но шумное их горе было кратко, А за три года мало ли забот: Удачи, беды, — был переворот,— И стерлась ее память без остатка.
Один лишь я припомню и всплакну, И столько лет, ушедших без возврата, Как имя на коре, моя утрата Растет, не заживая, в глубину.

ЧЕРНАЯ ТОЧКА

Перевод Ю. Денисова

Тем, кто посмел взглянуть на солнце, не мигая, Казалось, что оно лишь точек черных стая. Они сливаются в одну, затмив простор.
Так молодость моя когда-то прямо, смело Лишь несколько секунд на Славу посмотрела — И черной точкою был помрачен мой взор.
Она окрасила в цвет смерти и могилы Весь мир, и я гляжу на все вокруг уныло, Всегда передо мной то черное пятно.
И радость и любовь — затмило все собою… О, горе! Лишь орлу дозволено судьбою Смотреть на Солнце ли, на Славу ль — все равно!

ЗЫБКОЕ

Перевод Елены Ваевской

Нет возлюбленных нежных: Все из жизни ушли! И в краю безмятежном Все покой обрели!
С ними ангелов сонмы, Они дивно светлы И пречистой мадонне Воссылают хвалы!
В белоснежном уборе, В тонких пальцах цветы… О, любовь, что, как горе, Не щадит красоты!..
Беспредельности вечной Отблеск в милых глазах: Пусть угасшие свечи Светят нам в небесах!

ЗАХОД СОЛНЦА

Перевод Елены Ваевской

Когда над Тюильри закатный небосвод Дворцовых окон ряд окрасит, пламенея, В вечерний этот час я — Главная аллея, Я — зеркало озерных вод!
И вот, друзья мои, как неусыпный страж, Прихода темноты я жду в вечернем парке. Там — рдеющий закат, как редкостный пейзаж, Взят в раму Триумфальной арки!

EL DESDICHADO[283]

Перевод П. Стрижевской

Я в горе, я вдовец, темно в душе моей, Я Аквитанский принц[284], и стены башни пали: Моя звезда мертва[285],— свет солнечных лучей Над лютней звонкою скрыт черной мглой Печали.
Как встарь, утешь меня, могильный мрак развей, Дай Позиллипо[286] мне узреть в лазурной дали, Волн италийских бег, цветок горчайших дней, Беседку, где лозу мы с розой повенчали.
Амур я или Феб? Я Лузиньян[287], Бирон[288]? Царицы поцелуй[289] мне жжет чело доныне; Я грезил в гроте, где сирена спит в пучине…
Два раза пересечь сумел я Ахерон[290], Мелодию из струн Орфея извлекая,— В ней феи вздох звучал, в ней плакала святая.

АРТЕМИДА[291]

Перевод П. Стрижевской

Тринадцатая[292] вновь… ты первою предстала; Всегда единственной? Иль неизменна роль? Но королева ль ты? Иль ждет тебя опала? И кто избранник? Ты иль свергнутый король?
вернуться

283

Обездоленный (исп.).

вернуться

284

Аквитанский принц. — Нерваль возводил свое происхождение к знатному роду из Перигора, области на юге Франции; возможна здесь и ассоциация с конкретным историческим лицом — герцогом Аквитанским Ваифром, скрывшимся от преследований в лесах Перигора и убитым там (VIII в.).

вернуться

285

…моя звезда мертва… — Комментаторы «Химер» связывают этот образ, в частности, со смертью (в 1842 г.) актрисы Женни Колон, неверной возлюбленной Нерваля.

вернуться

286

Позилиппо — грот на холме близ Неаполя, в котором, по преданию, погребен Вергилий.

вернуться

287

Лузиньян. — Родоначальницей феодальной фамилии Лузиньянов была, по средневековой легенде, фея Мелюзина («фея» последней строки сонета); она появлялась на башне замка Лузиньянов и издавала тревожные крики всякий раз, когда этому роду грозило несчастье.

вернуться

288

Бирон (Шарль де Гонто Бирон, 1562–1602) — вельможа из Перпгора, сподвижник Генриха IV, вступивший под влиянием астрологов в заговор против короля и казненный.

вернуться

289

Царицы поцелуй. — Из примечания самого Нерваля, сохранявшегося в одной из рукописей сонета, следует, что под «царицей» он подразумевал царицу Савскую, библейскую подругу царя Соломона. Здесь уместно вспомнить и о том, что Нерваль собирался написать оперу «Царица Савская», заглавную роль в которой должна была исполнять Женни Колон.

вернуться

290

Ахерон — мифологическая река в царстве мертвых.

вернуться

291

Артемида — одно из самых загадочных стихотворений Нерваля. В его названии Артемида появляется, может быть, как богиня- спасительница в верованиях многих мистических сект античности.

вернуться

292

Тринадцатая. — Здесь возможны самые различные толкования: это и тринадцатая карта в специальной гадальной колоде, означающая смерть, переход в другое состояние, и тринадцатая годовщина смерти Софи Доус, юношеской любви Нерваля; сохранилось и примечание самого поэта; «Тринадцатый, поворотный, час».