АЛЬБАТРОС
Перевод В. Левика
Временами хандра заедает матросов,
И они ради праздной забавы тогда
Ловят птиц океана, больших альбатросов,
Провожающих в бурной дороге суда.
Грубо кинут на палубу, жертва насилья,
Опозоренный царь высоты голубой,
Опустив исполинские белые крылья,
Он, как весла, их тяжко влачит за собой.
Лишь недавно прекрасный, взвивавшийся к тучам,
Стал таким он бессильным, нелепым, смешным!
Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим,
Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.
Так, поэт, ты паришь под грозой, в урагане,
Недоступный для стрел, непокорный судьбе,
Но ходить по земле среди свиста и брани
Исполинские крылья мешают тебе.
СООТВЕТСТВИЯ
Перевод В. Левика
Природа — некий храм, где от живых колонн
Обрывки смутных фраз исходят временами.
Как в чаще символов, мы бродим в этом храме,
И взглядом родственным глядит на смертных он.
Подобно голосам на дальнем расстоянье,
Когда их стройный хор един, как тень и свет,
Перекликаются звук, запах, форма, цвет,
Глубокий, темный смысл обретшие в слиянье.
Есть запах чистоты. Он зелен, точно сад,
Как плоть ребенка, свеж, как зов свирели, нежен.
Другие — царственны, в них роскошь и разврат,
Для них границы нет, их зыбкий мир безбрежен,—
Так мускус и бензой, так нард и фимиам
Восторг ума и чувств дают изведать нам.
ЧЕЛОВЕК И МОРЕ
Перевод В. Шора
Свободный человек, всегда ты к морю льнешь!
Оно — подобие твоей души бескрайной;
И разум твой влеком его безмерной тайной,—
Затем, что он и сам с морскою бездной схож.
Бесстрашно вновь и вновь ты повторяешь опыт,
Ныряешь в пропасти, наполненные мглой,
И радует тебя стихии дикий вой:
Он сердца твоего глушит немолчный ропот.
Секрет великий есть у каждого из вас:
Какой в пучине клад хранится небывалый
И что таят души угрюмые провалы —
Укрыто навсегда от любопытных глаз.
Но вам не развязать сурового заклятья:
Сражаться насмерть вам назначила судьба;
И вечный ваш союз есть вечная борьба.
О, близнецы-враги! О, яростные братья!
* * *
«В струении одежд мерцающих ее…»
Перевод А. Эфрон
В струении одежд мерцающих ее,
В скольжении шагов — тугое колебанье
Танцующей змеи, когда факир свое
Священное над ней бормочет заклинанье.
Бесстрастию песков и бирюзы пустынь
Она сродни — что им и люди, и страданья?
Бесчувственней, чем зыбь, чем океанов синь,
Она плывет из рук, холодное созданье.
Блеск редкостных камней в разрезе этих глаз.
И в странном, неживом и баснословном мире,
Где сфинкс и серафим сливаются в эфире,
Где излучают свет сталь, золото, алмаз,
Горит сквозь тьму времен ненужною звездою
Бесплодной женщины величье ледяное.