О, наша жизнь, юдоль скорбей и плача![437]
О, человек, игралище тревог!
Сколь непрочна житейская удача:
Возвысившийся упадет в свой срок.
Благой удел избраннику назнача,
В конце концов его низвергнет рок.
Печаль венчает все услады наши,
Всегда есть желчь на дне медовой чаши.
Увы, достойнейшие из мужей
Порой самих себя переживали,
Тускнел их блеск от умноженья дней:
Тому пример мы видим в Ганнибале;
И если бы окончил жизнь Помпей[438]
В канун несчастной битвы при Фарсале,
Остался бы он в памяти людской
Как первый полководец и герой.
Вот так же и о Кауполикане
Всегда бы вспоминали и везде,
Как об отважнейшем на поле брани,
Мудрейшем полководце и вожде,
Что был индейцам в годы испытаний
Надежнейшей опорой в их беде, —
Будь не дано ему дожить до срока,
Когда он сломлен был десницей рока.
Испанцы одолели, в плен он взят,
Его дружина в бегство обратилась.
Минувшего уж не вернуть назад,
Звезда его успехов закатилась.
И тут вошел Наместник в круг солдат, —
Что пленнику назначит — казнь иль милость?
Но страха не явил наш гордый враг,
И победителю он молвил так:
«Когда бы волей рока непреложной
В пучину был повергнут я стыда —
Меня противник бы разбил ничтожный,
Ты можешь мне поверить, что тогда
Я тотчас бы нашел исход надежный,
Рука моя достаточно тверда:
Я в грудь себе клинок вонзил бы с силой,
Теченье жизни оборвав постылой.
Но от тебя я не почту за стыд
Принять в подарок жизнь, о вождь могучий!
Быть может, побежденный возвратит
С лихвою долг, когда найдется случай;
Не помышляй, что смерть меня страшит:
Лишь тот боится смерти неминучей,
Кто счастлив, но поверженным во прах
Внушает смерть надежду, а не страх.
Я Кауполикан. Рок своенравный
Судил мне в бездну с высоты упасть.
Я вождь арауканцев полноправный,
Моя над ними безгранична власть.
Решает все один мой взгляд державный:
Мир заключить с врагом или напасть.
Я сила их, я воля их, их разум,
Послушна вся страна моим приказам.
Да, это я, тобою взятый в плен,
Убил Вальдивию при Тукапеле,
Сжег Пенко, стер с лица земли Пурен,[439]
Не раз вы от меня урон терпели.
Чревата жизнь чредою перемен, —
И воинов моих вы одолели,
А сам среди толпы врагов, один,
Я жду — продлит ли жизнь мне властелин.
Коль судишь ты — я воевал неправо,
Все ж будь великодушен, одолев:
Твоя тем ярче воссияет слава.
Пусть мощь твоя твой обуздает гнев,
Мешает он судить и мыслить здраво.
Но если алчет месть, разинув зев,
И моего ей мало униженья,
Будь милостив, казни без промедленья!
Не мни, что обезглавленный народ
Оставлю я, в пучину смерти канув.
Своей победы не вкусить вам плод:
Арауканцы, яростно воспрянув,
Сметут вас, — чтобы их вести вперед,
Найдутся сотни Кауполиканов.
Со мной ты вел нелегкую борьбу,
Не стоит снова искушать судьбу.
Вождь доблестный, к твоей ли будет чести,
Когда порыв твой победит тебя?
Пусть мудрость обуздает жажду мести:
Как ты смирял других, смири себя.
Всеобщий сгубишь мир со мною вместе.
Твой грозный меч, мне голову рубя, —
Мои слова да не оставишь втуне, —
Главу отрубит и твоей фортуне.
вернуться
Алонсо де Эрсилья-и-Суньига (1533–1594). — Родился в Мадриде, был пажом Филиппа II. В 1554 году отправился вместе с военной экспедицией в Чили, где сражался против индейцев араукан. Еще в походе он начал писать поэму в октавах «Араукана», посвященную войне с индейцами, описанию их жизни и обычаев. В 1562 году поэт вернулся в Европу с начальными пятнадцатью песнями поэмы и опубликовал ее по частям: I — 1569; II — 1578; III — 1590. Полный текст поэмы составляет тридцать семь песен. После возвращения в Испанию Эрсилья выполнял важные поручения королевской семьи, давал деньги в рост аристократическим домам Испании. Его поэма — один из самых интересных образцов эпической поэзии Возрождения; ею восхищался Вольтер. Восторженными описаниями природы Южной Америки, идеализацией индейских вождей Эрсилья отличался от своих соотечественников. Чилийцы считают его одним из зачинателей собственной литературы.
вернуться
О, наша жизнь, юдоль скорбей и плача! — В приведенном эпизоде из XXXIV песни «Арауканы» рассказывается о том, как героически вел себя индейский вождь Кауполикан, плененный испанцами.
вернуться
…Тому пример мы видим в Ганнибале; и если бы окончил жизнь Помпей… — Эрсилья впервые в истории сравнивает индейского вождя с прославленными героями античности.
вернуться
…Убил Вальдивию при Тукапеле, сжег Пенко, стер с лица земли Пурен… — Педро де Вальдивия (1510–1553) — глава конкистадоров, завоевавших Чили, был захвачен индейцами и убит. Тукапеле, Пенко, Пурен — места важнейших побед восставших араукан над конкистадорами.