Пересечение межсословной границы снизу вверх — аноблирование — было достаточно широко распространено по всей Европе, хотя формы, масштабы и результаты этого процесса сильно варьировали. При всем многообразии форм аноблирования их можно свести к трем: пожалование дворянства, его продажа и узурпация. Общераспространенной тенденцией, хотя, может быть, и не по — всеместной, следует считать сокращение удельного веса пожалований при увеличении числа продаж.
Едва ли не повсеместным было стремление к дворянскому статусу городского патрициата и чиновничества (хотя и в этих кругах получить дворянство стремились все же не все). В то же время аноблирование крестьянства получило распространение лишь в очень немногих странах (как, например, в Венгрии) и каждый раз объясняется исключительными обстоятельствами. Государство всюду пытается поставить процесс аноблирования под свой полный контроль, однако стремление к желанному дворянскому статусу и сопряженным с ним привилегиям оказывается столь сильным, что богатые и влиятельные простолюдины всюду теми или иными способами узурпируют дворянское достоинство, и борьба с незаконным аноблированием далеко не всегда оказывается достаточно эффективной. В ходе этой борьбы государство заставляет значительную часть дворян снова и снова доказывать свои права на привилегированный статус в разорительных тяжбах. При этом по всей Европе заметна вполне естественная тенденция к возрастанию значения письменных свидетельств. Однако всюду роль общественного мнения при доказательстве дворянства остается очень значительной, если не определяющей, а общественное мнение тех городов и селений, где проживали дворяне, фиксирует внимание прежде всего на ведении тяжущимся дворянского образа жизни и, следовательно, на обладании определенным материальным достатком, без которого такой стиль жизни невозможен.
Со временем королевская власть, не довольствуясь выявлением в ходе судебных разбирательств какой-то части узурпаций дворянства (понятно, что другая часть узурпаторов добивается-таки своей цели), начинает в ряде случаев отменять собственные пожалования и продажи, пытаясь «задним числом» ограничить даже и законное аноблирование. В самом общем виде можно отметить широко распространенную тенденцию к относительному «закрытию» дворянства в XVII в. по сравнению с XVI в.: доказательства дворянства становятся более сложными, а контроль государства над составом дворянства и его борьба с узурпациями — более жесткими и систематическими. Очень характерными представляются периодически возникавшие проекты, хотя и не реализованные, составить полный каталог дворянских родов той или иной страны.
Богатство оказывается в XVI–XVII вв. важнейшим фактором и внутрисословной иерархии, и аноблирования. Реально обратить на себя внимание короны и удостоиться пожалования дворянского титула едва ли мог человек, вовсе не располагающий средствами. Только богатый мог купить дворянство и, естественно, последние деньги в такую покупку он бы вкладывать не стал. Наконец, только богатый мог надеяться на успешную узурпацию дворянства. В то же время обедневшим дворянам серьезно угрожала утрата привилегированного статуса (хотя на практике, разумеется, далеко не всегда одно влекло за собой другое).
В отличие от межсословной, граница внутри дворянского сословия юридически не была столь четкой, однако в социальном отношении она была достаточно определенной и вполне осознавалась современниками. Значение этой границы в том, что она выделяла внутри сословия подлинную элиту общества, в то время как остальная часть дворянства служила как бы промежуточным — буферным — слоем между господствующей группой и податным сословием.