Как уже говорилось, вплоть до XX столетия признаком жизни считали уловимое глазом самостоятельное движение. При таком условии особенно трудно было отличить от смерти, допустим, определенные формы сонной болезни, когда даже дыхание становилось настолько неглубоким, что несведущий человек вообще мог его не заметить. В вышеприведенном случае, описанном в Библии, первым симптомом болезни ребенка была головная боль; возможно, потому и удалось Елисею распознать сонную болезнь, и по сей день не изжитую в Африке.
Евангелист Марк повествует об отроке, подверженном кататонии, который «…сделался, как мертвый, так что многие говорили, что он умер». Присутствующие не могли определить, мертв ли он или всего лишь спит. Судя по описанию, сомнения и догадки в таких случаях были обычным делом. Иисус даже не пытался установить, наступила ли смерть, а «…взяв его за руку, поднял его; и он встал» (Мк. 9:26–27). Должно быть, Иисус предполагал, что отрок жив, иначе вряд ли коснулся бы его, ведь будучи правоверным иудеем, Он знал установление Торы: кто коснется мертвого тела, считающегося нечистым, сам тоже становится нечистым. И хотя Тора содержит предписания на все случаи жизни и подробнейшим образом излагает ритуалы, способы очищения, критерии установления смерти не считает достойными упоминания. Возможно, именно потому, что за неимением соответствующих приборов необходимо было ощупать тело.
Современные медицинские справочники подробно излагают критерии установления момента смерти. Да и на практике, с помощью новейших биотехнологий — скажем, мониторов, подключенных к пациенту в реанимационном отделении — дежурный больничный персонал устанавливает время наступления смерти с точностью до секунды.
Или все не так уж просто?
Допустим, у пациента N в 9.06 произошла остановка сердца, но в 9.11 его вернули к жизни, после чего он прожил еще неделю. В этом случае N не был мертв даже в период между 9.06 и 9.11, поскольку смерть наступает единожды и бесповоротно. Если бы не удалось снова «запустить» сердце, значит, N скончался бы в 9.06. А с какого времени считать пациента ушедшим из жизни, если реанимационная бригада, занятая спасением другого человека, прибывает с опозданием и возвращает его к жизни в 9.15, когда в мозгу уже произошли необратимые изменения и к больному не вернулось сознание, но сердечная и дыхательная деятельность поддерживалась аппаратурой еще шесть дней?
Возьмем еще более наглядный пример из нашего недалекого будущего. Некто страдает тяжелой сердечной недостаточностью и вот уже несколько недель лежит в отделении реанимации, не способный реагировать на окружающую обстановку. Когда его болезненно увеличенное, вконец изношенное сердце останавливается, медики даже не предпринимают попыток запустить его вновь, а просто подключают пациента к установке искусственного сердца, с помощью которой и происходит кровообращение. Поскольку, несмотря на все меры, уровень кислорода в крови несколько суток оставался пониженным, сознание к больному так и не вернулось. Поэтому две недели спустя аппарат был остановлен. Когда же этот больной умер? В тот момент, когда отключили аппаратуру? Или когда остановилось его собственное сердце? Или еще раньше, когда собственное сердце, не справляясь с работой, ввергло его в глубокое беспамятство?
Как ответить на этот вопрос?
Прежде установить момент наступления смерти было нелегко, так как не было для этого ни методик, ни соответствующей аппаратуры. Теперь задача еще более усложнилась, поскольку появились возможности замещать определенные жизненные функции. И понятие наступления смерти, ее точного времени уже не столь однозначно.
Конечно, если на человека обрушивалась скала, тут даже нашим предкам было ясно, что его постигла мгновенная смерть. Точно так же и в наше время не подлежит сомнению гибель террориста, который привел в действие прикрепленное к своему телу взрывное устройство. А между тем в разлетевшихся по сторонам клочках плоти долгие часы, а то и дни сохраняются живыми миллиарды клеток, каждая из которых содержит неповторимый состав генов умершего. Более того, при соответствующих условиях эти клетки можно размножать и тем самым биологическое «я» покойника будет сохраняться в течение неограниченного срока времени.