И неужели надежды на достойное завершение жизненного пути заслуживает лишь тот, кому дарован шанс продлить жизнь?
Доктору Де Фрису — по имеющимся у меня сведениям, единственному из врачей, доверившему пациенту ключ жизни и смерти, — задали тогда вопрос, как он относится к эвтаназии, к помощи людям на крайней стадии страданий. Ответ прозвучал так: в его врачебной практике был случай, когда он понимал, что следовало бы положить конец бессмысленным мучениям и помочь пациенту умереть, но сам он никогда не прибегал к этому, поскольку эвтаназия запрещена законом. Его останавливало не внутреннее, естественное побуждение любви и сочувствия, но законодательный запрет.
Если уж мы удерживаем в жизни тех, кому без постороннего вмешательства предстояло умереть, если возвращаем к жизни Барни Кларка и многих ему подобных, то с полным основанием можем сказать: мы лишили Бога единовластного права распоряжаться жизнью и смертью. Но в таком случае, пожалуй, следовало бы задаться вопросом: а по какому же праву мы сами отказываемся от ключа, который послужил бы не только достойному уходу, но и открыл бы путь к более счастливой жизни, избавленной от страха смерти?
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ С БИОЛОГИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ
Когда начинается и оканчивается жизнь человека? На основе каких критериев констатируется биологическая смерть? Смерть плоти. Гибель мозга. Духовная смерть. Можно ли считать побывавшим за порогом смерти человека, который средствами современной медицины возвращен «с того света»? Существуют ли смежные, промежуточные состояния между жизнью и смертью? Какого характера ощущение близящегося конца: биологического, психологического или потустороннего? Каждому ли из нас выпадет удел испытать чувство эйфории, когда отпускает страх смерти и близкий конец сулит облегчение и покой?
Это всего лишь несколько наудачу выхваченных вопросов, из тех, что ставит перед нами биология и ответ на которые каждый должен найти сам. Ответ, приемлемый хотя бы для самого человека и обусловленный его культурной средой; лишь после этого мы могли бы перейти к душевным, духовным, трансцендентальным аспектам, а также к практическим проблемам эвтелии и эвтаназии.
Я отнюдь не ставлю своей целью бездумное навязывание читателю моих собственных взглядов, сложившихся в течение долгих лет. Напротив, мне хочется, чтобы читатель усомнился в тех взглядах, которые некогда внушили мне или же которые я целостно и без сомнений воспринял благодаря воспитанию в католическом духе и принадлежности к иудеохристианской культуре и западной цивилизации. Быть может, и читатель, получивший похожее воспитание, захочет пересмотреть их и воспринять новые идеи. Это представляется мне особенно важным в данном случае, когда речь пойдет о теме, находившейся под запретом в течение многих столетий и лицемерно замалчиваемой, хотя рано или поздно она коснется каждого из нас: об умирании и смерти, желании помочь ближнему в роковой для него момент или же об отказе в такой помощи.
Начало человеческой жизни
С течением времен понятие начала человеческой жизни менялось не раз (точно так же, как и наше отношение к смерти). По всей вероятности, оно будет меняться и впредь, равно как и критерии, определяющие факт наступления смерти. Так что же считать началом и концом человеческой жизни?
Ведь в силу двойственности нашей природы — биологической, роднящей нас с животными, и духовной, выделяющей человека из всего тварного мира, — прекращение нашего существования не обязательно совпадает с биологической смертью — даже в том случае, если причислить к критериям биологической смерти гибель мозга.
Что следует понимать под гибелью мозга? Падение ниже определенного уровня электрической активности центральной нервной системы, замеры которого производятся через черепную коробку. У человека с погибшим мозгом, разумеется, не могут действовать важнейшие умственные функции, однако это не означает, что тот, у кого врачи не констатировали гибель мозга, в состоянии «функционировать» должным, то есть достойным человека образом. В свою очередь, если деятельность мозга полностью прекращена, организм (тело) без искусственного вмешательства — к примеру, без искусственного дыхания — обречен на смерть. Точно так же и мозг обречен на смерть в случае, когда прервана деятельность сердца — если только не вмешается медицина с ее новейшими технологиями.