Вправе ли врачи брать на себя роль властителей жизни и смерти?
Врачей издавна считали властителями жизни и смерти, и многие из них брали на себя эту роль. Более того, можно предположить (хотя сам я ни разу не слышал тому подтверждения из уст практикующих врачей), что некоторые протестуют против легализации эвтаназии именно из боязни ущемления своей неограниченной власти. Ведь ныне существующие законы об эвтаназии, например, в Бельгии и Голландии превращают врача из властелина смерти в исполнителя воли умирающего. Уже хотя бы ради того, чтобы избежать подобного «разжалования», врачам следует поддержать инициативы эвтелии, которая сняла бы с них обязанность помочь больному умереть — даже в тех случаях, когда, по мнению врача, это единственный выход. А одна из важнейших задач вспоможителей заключается как раз в том, чтобы с должным профессионализмом помочь готовящемуся к смерти человеку решить, когда и каким образом, с участием каких служб — эвтелии или хосписа — тот предпочел бы уйти из жизни. Стало быть, их роль выходит далеко за рамки исполнителей самого акта ухода больного из жизни.
Большинству из нас понадобится квалифицированная помощь в выборе пути ухода из жизни: ведь каждому дано пройти его лишь единожды. Зачастую мы пользуемся советами профессионалов даже перед длительным путешествием за границу, хотя, если поездка окажется неудачной, можно раньше срока вернуться домой или, учтя полученный опыт, в следующий раз подготовиться лучше. Декларация «права на самоопределение» очень правильна и необходима, но для его практического осуществления — как и любого другого права — необходимы должная юридическая поддержка и взвешенный совет.
В силу всех этих обстоятельств я и считаю одной из основных задач эвтелии создание штата квалифицированных специалистов-вспоможителей. Ведь тайна легкой смерти заключена не в стакане с лекарством или шприце, а в должной подготовке больного.
Отрасль медицины, посвященная старческому возрасту, так называемая гериатрия лишь в наше время получает во многих странах самостоятельный статус, хотя число престарелых возрастает во всем мире. Специалисты в данной области обязаны считаться с тем фактом, что их подопечные находятся на грани жизни и смерти, и соответственно обращаться с ними. Однако помощь в уходе из жизни нельзя возложить на врачей-гериатров; они, как и любые врачи, давали клятву лечить больных. Более того, именно им прежде всего следует воздерживаться от роли вспоможителя в смерти: у престарелых пациентов не должно возникать даже мысли, будто врач по собственному решению может применить эвтаназию.
Не приведет ли легализация эвтаназии к росту злоупотреблений?
Пока эвтаназия не узаконена, даже самое строжайшее наказание доказуемых случаев самовольной помощи в смерти не пресечет этой распространенной практики, поскольку, в сущности, невозможно установить, кто дал больному смертельную дозу. Подозрительные случаи почти никогда не расследуются, а значит, злоупотребления продолжаются и число их множится. Радикально изменить положение дел может лишь создание системы специальной службы и находящихся под ее контролем вспоможителей. Тогда любой неправомочный помощник больше не сумеет оправдаться сердобольными побуждениями. Да и коллеги не станут закрывать глаза на подобные случаи, как это было до сих пор.
Но есть ли какие-либо гарантии того, что вспоможители всегда будут выполнять волю умирающего? Что их не увлечет роль этакого царя и бога над беззащитными людьми? И не поддадутся ли они на подкуп со стороны родственника, корыстные интересы которого идут вразрез с желанием умирающего?
В деятельности институтов, учрежденных людьми, всегда следует считаться с возможностью коррупции. Поэтому речь может идти лишь о том, в какой степени эти институты, прочно защищенные умело сформулированными юридическими установлениями, способны ее потеснить. Приведем в качестве хорошо известного примера легализацию аборта, который, несомненно, вытеснил подпольные методы изгнания плода, спас жизнь тысячам женщин, а сотням тысяч сохранил физическое здоровье. Кроме того, эта законная мера сократила до минимума возможность прерывания беременности против воли женщины.
Легализация абортов практически положила конец подпольной деятельности абортмахеров, однако не стоит надеяться, будто легализация эвтаназии автоматически упразднит деятельность «черных ангелов». Если в первом случае это была оказываемая за деньги услуга, то действия «черных ангелов» надо бы рассматривать как проявление психопатологии. Однако из признаний «черных ангелов», на совести которых целая серия сокращений сроков агонии, явствует, что в первый раз они действительно уступали просьбам больного и «делали только то, что и другие в отделении». Значит, если бы в рамках эвтелии удалось просветить медицинский персонал относительно специальных институтов вспоможения умирающим, это не только снизило бы число случаев «скрытой эвтаназии», совершаемой из милосердия, но и у других отбило бы охоту выступать в роли «черных ангелов».