— Ну а сами вы?.. Ведь вы помогли примириться со смертью множеству людей — и верующих, и атеистов — и за шесть десятилетий своей работы насмотрелись всякого… Что думаете вы в свои 84 года о загробном мире? Что станет с нами после смерти?
— Духовное наследие, если таковое накоплено, безусловно, сохранится.
— Значит, посмертное духовное бытие может служить утешением лишь для тех, кто созидает? Вряд ли это корректно по отношению к тем, кто…
— В этом смысле нет разницы между теми, кто оставляет духовное наследие, и теми, кто находит умиротворение в вере в загробное бытие. «Каждый да черпает благодать в вере своей», — сказано в Коране. Нам в свое время внушали, что в Царство Небесное попадает лишь человек благочестивой жизни. Под этим, как правило, подразумевались искренняя вера, богобоязненность и соблюдение Божьих Заповедей — не лгать, не красть, не убивать. Теперь к этим достоинствам добавилась также необходимость внести свой вклад в духовную, эмоциональную, научную или материальную жизнь общества. Это единственное, что может обогатить нас и сохранить после смерти нашу духовную сущность.
Поэтому я подчеркиваю, что ключевой принцип эвтелии заключается в следующем: на склоне жизни, когда разум уже не устремлен в будущее и память приводит на ум не события вчерашнего дня, а вехи жизненного пути, — следует обращаться к возвышенным воспоминаниям.
Конечно, если не захлопнется перед нами кладовая памяти. Если не побоимся распахнуть ее дверь. А если окажемся не в силах устранить это психологическое замыкание самостоятельно и не обратимся за помощью, то под конец дней будем обречены на невыносимую пустоту, часы протяженностью в день и дни, долгие, как недели. Это далеко от эвтелии, от благого завершения жизни.
Ведь эвтаназия — всего лишь преходящее мгновение, короткий акт помощи. Все мы обладаем естественным, элементарным правом свободно избрать этот выход, если непредсказуемая судьба уготовит нам долгие снедающие муки и унижения. Эвтелия же подразумевает не только смертный час, но наше восприятие жизни целиком, включая и заполнение кладовой памяти светлыми, радостными впечатлениями, способными согревать душу до конца дней.
Благую кончину в расхожем, мирском понимании слова следует заслужить точно так же, как и в сакральном. Как искупительную благодать. На мой взгляд, еще в древности далекие предки наши почувствовали, уловили эту потребность пережить смерть, оставив после себя хоть что-то, неотъемлемое от сути человека. Ибо бесследное исчезновение человека никак не согласуется с замыслом Создателя. И не действовал бы извечный, непрестанный процесс развития на пути к совершенству — этот удивительнейший механизм творения! — если бы люди бесследно исчезали с лица земли и из памяти последующих поколений. Плоды их размышлений о посмертном бытии со временем выстроились в системы разных учений, в основе которых лежало прозрение: вымри все люди до единого или живи человек вечной жизнью, это преградило бы пути непрерывного развития. Ведь основная предпосылка эволюции — бесконечность цикла «жизнь — смерть — жизнь», благодаря которой на свет появляются индивиды лишь в малой степени отличающиеся от предыдущего поколения.
Именно поэтому в религии и культуре большинства народов мы встречаем веру в то, что после смерти человека какая-то часть его остается. Что именно? Расхождения отмечаются лишь в этом пункте. Согласно самым древним верованиям, человек продолжает жить в виде призрака, духа. Или часть его пребывает в нетленных мощах. В Древнем Египте состоятельные люди хранили забальзамированные мумии предков, дабы те могли участвовать в важнейших семейных событиях. Теперь подобные проявления древнего культа уже не встречаются, однако у многих восточных народов и доныне сохранился обычай делиться с умершими пищей: возлагать символическую часть трапезы на домашние алтари или бросать в огонь. В духе других традиций уже не домашний кров делят с умершими, а воздвигают на кладбищах мавзолеи. Иной раз даже строят небольшие домики со всеми удобствами, где родственники, проведывающие усопших, могут провести хоть весь день. Пусть видят ушедшие, что жизнь продолжается, что у родственников все в порядке.
Неудивительно, что жители многих восточных стран не всегда понимают, зачем нужна эвтелия. Они твердо убеждены, что живущему в благонравии и без того уготована благая кончина. В устах китайского ресторатора или лавочника эта вера звучала бы примерно так: трудись всю жизнь не покладая рук, с утра до вечера, с готовностью обслуживай каждого, тогда и наследство оставишь неплохое, и порадуешься на своих внуков-правнуков, которые станут наведываться на твою могилу. Разумеется, для этого необходима вера — твердая, незыблемая, но это удел лишь тех, за кем стоят традиции тысячелетней культуры.