— Ты ненормальная, — убежденно сказал Вадим. — Я всегда подозревал, что ты злая, но только сегодня убедился в этом окончательно.
— Именно поэтому ты все время набиваешься ко мне в гости? — невинно поинтересовалась я. — Чтобы убедиться, как нехорошо я себя веду в постели?
Мой удар попал в цель. Видимо, Вадим не сообщал своей «настоящей любви» о визитах ко мне. Или сообщал, но не вдавался в детали этих визитов.
— Что? — опять завизжала Инга, моментально забыв о своих планах сдать нас ментам. — Ты же мне говорил, что уже полгода ее не видел!
— Врал, — удовлетворенно заметила я, — еще как видел. В разных видах, в одежде и без.
— Тебе не я нужна была, — продолжала обвинять Вадима Инга, — а то, что ты можешь получить с моей помощью…
— О да, — авторитетно подтвердила я. — Если ему что-то от вас нужно, он очень хорошо умеет изображать заинтересованность. Я это сразу поняла. И, в общем, именно на этом я его и подцепила два года назад. Вы просто слишком плохо его знаете. Но я уверена, что со временем вы бы разобрались… «какие розы вам приготовит Гименей».
— Сука, — смачно выругался Вадим.
Я промолчала. Если человек перешел на личности, дальнейший разговор теряет смысл. Общаться в стиле «сам дурак, а еще шляпу / очки надел» я не умею и не люблю. Придя к этому выводу, я сменила тему на менее скользкую, но зато более актуальную:
— Я знаю, где мы можем переждать пару дней, пока я не выясню обстановку.
Мои спутники молча воззрились на меня.
— Надо выпустить Добрыню из багажника…
Булат задумался:
— Невозможно — с тремя мы не справимся.
— Тогда, тогда… — я недобро улыбнулась, — тогда в багажник полезет самый скандальный.
— Психованная… — начал было Вадим.
— А я не тебя имела в виду, — быстро ответила я.
— Что она себе позволяет! — опять завизжала Инга. — И как ты только с ней мог столько времени общаться. Как?
— Регулярно, — ответила я. — И с большим удовольствием.
От этих слов она на время потеряла дар речи, и это было хорошо. Вообще-то, если говорить честно, Инга на самом деле была красавицей. Высокая стройная брюнетка с внешностью кинозвезды эпохи Великого немого. Правда, с появлением звукового кино она растеряла бы свои преимущества — голос подкачал, слишком писклявый, местами переходящий в визгливый. Я воспользовалась долгожданной минутой затишья и скомандовала:
— Всем выйти из машины!
Вадим выскочил очень быстро, видимо, не хотел в третий раз подставлять свое горло. Инга тоже не выпендривалась. У нее вообще стал о-очень задумчивый вид. Оно и понятно — информация, что любовник-то, оказывается, изменял, кого угодно ввергнет в состояние задумчивости.
— Открывай, — скомандовала я.
Добрыня лежал все в той же позе и, казалось, дремал. Я пришла в восхищение — вот умеет он все же быстро адаптироваться к обстоятельствам.
— Он умер? — испуганно спросила Инга.
Добрыня резко открыл глаза — вылитый граф Дракула, лежащий в гробу.
— Нет, дорогая Инга, я еще жив. Наверное, этот факт многих огорчит, но увы…
— Мы поедем к тебе, — сообщила я и, чтобы у него не оставалось сомнений, добавила: — Не к родителям, а в твою новую квартиру, в «Дорогомилово».
— Не боишься? — спросил он. — Меня там охрана хорошо знает…
Он многозначительно замолчал. Ха! Еще неделю назад от такого его молчания я бы точно смутилась и отказалась от задуманного. Но слишком много произошло за эту неделю — с моими хорошими знакомыми, на моих глазах, да и непосредственно со мной.
Человек меняется в течение жизни. Если ты не видел кого-то несколько лет, а потом случайно встретил на улице, не пытайся дважды войти в одну и ту же воду. Перед тобой совсем другой человек, не тот, которого ты помнишь. На эти грабли наступают многие, отчаянно пытаясь возобновить былую дружбу и / или любовь. Это я, собственно, к чему… Да к тому, что за прошедшую неделю произошел в моем характере серьезный перелом. Резко поубавилось нерешительности и застенчивости, зато появились несвойственные мне ранее уверенность и способность быстро принимать решения. Я ощущала в себе эти изменения. Добрыня же о них даже не подозревал, поэтому и обращался ко мне по старинке, как к человеку, чьи слабые места он знает наизусть. Только все мои «ахиллесовы пяты» теперь стали жесткими, как подошвы верблюда. Непробиваемыми.
— А чего тут боятся, — спокойно ответила я. — Криминала я не вижу вообще. Мы к тебе в гости приехали: я, твоя старая знакомая, со своим женихом.