Закончив приготовления, она села рядом с Александром, накрыла его ладонь своей и положила голову ему на плечо. Это были самые сладостные для нее моменты:
– Ты не помнишь меня…– с мягкими вкраплениями грусти произнесла она.
– Не помню,– эхом отозвался Александр.
*****
Болезненнее других падение сказалось на Катерине. В отличие от Ольги и Ирины, ее тело было обычным, человеческим, хрупким. Когда небо упало на землю, и силовые линии отдали энергию рухнувшей в бездну степи, женщины с огромной высоты упали на деревья старого леса. Им несказанно повезло, что они уцелели, цепляясь за оставшиеся тонкие струны силовых потоков, и сучковатые ветви деревьев.
Раны Ольги и Ирины быстро затянулись, но сломанные кости девушки срастались медленно, а врачевать они не умели. Хуже было то, что левой ноге Катерины суждено было навсегда остаться покалеченной. Раздробленные кости сложились криво, а править их было нельзя – она страдала от боли и едва пережила падение, пролежав в беспамятстве под присмотром подруг несколько дней.
Приняв предательство неба, девушка изменилась. Ольга видела это в ее приступах угрюмости и новой палитре радужных оболочек ауры. Теперь Катерина боялась летать, и им приходилось продвигаться на север пешком.
Они успели пройти не больше часа после ночной стоянки, как тропинка вывела их на опушку в окружении старых дубов, в центре которой ютилась выложенная мхом землянка.
Заметив их, старуха с широки скулами отложила утварь и обтерла руки о грязный передник.
– Поздно спите,– двинулась она к ним навстречу, тяжело переставляя ноги и раскачиваясь при ходьбе.– Я ваш костер еще с вечера заприметила, но не стала пугать. Да и негде мне вас на ночлег устраивать.
– Одна живешь здесь?– насупившись, спросила Катерина и оглянулась по сторонам.
– Внучок еще чужой прижился. В избе прячется. Боится, что съедите его.
Старуха широко улыбнулась беззубым ртом.
– С чего нам его есть?– Ирина улыбнулась в ответ.– Я бы, конечно, сейчас и слона съела, но не внучка…
– Так вы ж ведьмы! А он знает, что ведьмы детей крадут и в суп бросают.
– С чего это мы ведьмы?– опешила Ирина.
– А он подсмотрел, как ты над рекой летала,– старуха ткнула кривым пальцем в Ольгу.
– Привиделось ему,– махнула рукой та.
– Ну, так и мне привиделось,– согласилась старая женщина и уселась на широкую колоду перед входом в землянку.– Вы, небось, тоже из города Света бежите? Сейчас много повалило оттуда всяких разных. За рекой вона поселок большой стоит. Так их там собралось так, что уже на головах друг у друга живут. Небылицы рассказывают про озеро без дна. И все прибывают, приселяются…
– И мы оттуда,– кивнула Ирина.– И большой поселок?
– Больше ста дворов. Раньше много пустых домов стояло. А сейчас там и в шалашах живут.
– А сама чего тут в землянке?– недоверчиво спросила Катерина.
– Ногами болею,– старуха подняла длинный подол, открыв почерневшие столбы ног с огромными наростами, из-за которых они больше походили на стволы деревьев.– Я уже не побегаю, а братство часто к нам наведывается. Все мосты в округе пожгли, ироды.
– Дорогу скажешь?
– А вам туда и не надо,– развела руки старуха.– Тут недалече с зимы изба старого лесника пустует. Их двор шатун разорил. Хозяина поломал так, что я и не выходила. А сноху и дочку медведь поел. Вот только внучок у меня от них и остался. Дом справный, хозяйство было. Место хорошее. Ручей с родниками, считай во дворе. Сейчас ягоды пошли, грибы. Чего бегать? Селитесь да живите. Как надо – поселок рядом, на той стороне реки, а к броду от лесника дорога есть. Полдня и там. А как не надо – так поселковые сами сюда не сунутся.
– Хорошее место,– фыркнула Катерина.– Медведь пришел и всю семью извел!
– Раз этой тропой дошли… живыми, не вы зверя боитесь, а он вас,– Старуха прищурила и без того раскосые глаза, собрав их в щелки.– Здесь даже в голодные годы охотники не решаются промышлять. Вы гляньте то избу. Там и думайте. Все одно туда дорога, если к броду идти.