— Неверлэнд — это не место. Неверлэнд — это Я.
Поэтому Потерянные могут отправиться куда угодно. Пока есть Пэн, они не исчезнут. Не вымрут. Но чтобы они могли пережить эту ночь без наряда полиции у дверей, им нужно, чтобы их не нашли. Не поймали. А кое-кто может сдать их с потрохами… Этот кое-кто — бывший Потерянный. Этот кое-кто — кузен Венди Бэй.
Полгода назад она буквально упрашивает его взять ее с собой на вечеринку по случаю Хэллоуина, которую устраивает Завод. Родители и братья ни за что не отпустят ее одну, не скажи она, куда именно направляется. Но если Венди пойдет с Бэем, никаких вопросов не будет. Она еще ни разу там не была. Ей хочется посмотреть на место, о котором все говорят, хотя бы одним глазком. А уж если это еще и будет тусовка!..
У Венди много бесспорных аргументов: там будет полно ее друзей, там будет Бэй, и это будет костюмированная вечеринка. А значит Венди может надеть маску, и ее даже никто не узнает!
Бэй от первого лица знает, что не в этом проблема. А в том, кто еще посетит Завод. Но под слезными уговорами кузины он соглашается.
После Бэй жалеет об этом всю жизнь.
Оглушительный рев колонок отражается от каждого разукрашенного бетонного дюйма. Всюду слышны веселые выкрики, смех, тосты «до дна». Венди вертит головой из стороны в сторону. Большое помещение похоже на клуб. Свет предусмотрительно выключили. Вместо него натащили вертящиеся диско-шары и светодиодные ленты, у столиков с алкоголем выставили цветные лампы. Венди с Бэем у самого выхода, и им хорошо видно, как в самом эпицентре разряженной толпы кто-то вертит розовую и голубую дымовые шашки. Кажется, Завод заполонили все подростки Сторибрука в диапазоне от пятнадцати до восемнадцати. И это…
— Так круто!
Бэй по-доброму усмехается, глядя на едва не прыгающую от восторга кузину. Чтобы она услышала, он повышает голос:
— Организаторы превзошли сами себя! Даже нарисовали новые граффити! — он указывает пальцем на стену за парой диванов, где поверх старых надписей сейчас красуется светящийся рисунок скалящегося Джека Фонаря.
Как будто без него тут тыкв не хватало!
— Здесь так здорово, Бэй! Почему ты не привел меня сюда раньше?! — Венди надувает губы в притворной обиде и тут же широко улыбается.
Сегодня она не способна злиться. Сегодня ее глубоко дремлющее бунтарское существо жаждет оторваться по-полной: общаться, пить, танцевать! Она дергает Бэя за руку и тянет в самую гущу народа, туда, где расположен танцпол. Они смеются, дергаясь как полоумные в электронном ритме с совершенно незнакомыми и знакомыми парнями и девчонками. Все они сейчас — вампиры, мумии, привидения, зомби и прочие нечисти. Сегодня на Заводе нет людей — ни е-ди-но-го.
Где-то после совместных красного, зеленого и желтого шотов Бэй пропадает. Но Венди этого даже не замечает. Она танцует с темнокожей девушкой в костюме Трупа невесты, и та недвусмысленно намекает, что «кое-кто у ящика с алкогольным желе не сводит глаз с маленькой заводилы уже минут двадцать». Венди давит улыбку, решая, что «кажется, ей нужно срочно выпить!»
Она опрокидывает малиновое желе с водкой и не успевает смять пластмассовую форму, чтобы выкинуть в урну, как до нее доносится насмешливое:
— Тебе на сегодня не хватит, Птичка?
Ее реакция мгновенная:
— Я Летучая мышь! — оскорбляется Венди, складывая руки на груди. Да, она не смогла найти кожаного комбинезона, как у Бэтвумен, и на ней платье, но к рукавам все еще пришиты «рваные» черные крылья, а на лице маска с заостренными ушками, закрывающая пол-лица. — А вот кто ты?..
Венди склоняет голову, рассматривая причудливый наряд незнакомого парня, развалившегося в кресле, как чертов бог. Весь в черном: берцы, джинсы, майка, куртка. Даже руки, шея и неприкрытая маской нижняя часть лица выкрашены в темный цвет. С таким костюмом легко можно затеряться в каком-нибудь неосвещенном углу, чтобы напугать человека до смерти. Губы растянуты в полуоскале, и, пожалуй, вот оно, единственное светлое пятнышко во всем образе — ровные белые зубы. На голове — корона из лезвий ножей. Ну да… Венди вполне могла догадаться…
— Я Темный король. А он — моя Тень.
Венди едва не подпрыгивает, когда прослеживает взглядом за ленивым кивком и натыкается прямо на смеющиеся глаза. Сердце ухает вниз. Черт возьми! Она даже не заметила второго парня в черной (почему опять черный?! ах, ну да, он же «Тень»…) мантии. Невероятно острые черты лица скрыты за капюшоном. На «Тени» нет маски, но открытые участки тела, так же как и у «Темного короля», выкрашены краской. Эти двое смотрятся весьма экстравагантно, надо сказать. И пугающе. От них веет аурой опасности. Они определенно из «плохих парней», и будь Венди трезвой, она бы скорее ушла, чем осталась. Но сегодня Венди — не трезвая, и она остается, ведомая жаждой приключений на пятую точку.
Никто не называет имен. Для нее парни — Король и Тень, для них она — Птичка. Всех троих такие ролевые игры на один вечер вполне устраивают. Они веселятся, болтая о мелочах. В основном — Король подкалывает ее по каждому поводу. Они опрокидывают желе из ящика рядом одно за другим, и вскоре Венди уже мало соображает. Она помнит оставшийся вечер урывками. Например, себя, кружащуюся в танце под какой-то заводящий электронный ритм рядом со смеющимся над ней Королем. Венди покорена. Очарована. У этого парня потрясающая маняще-опасная аура, чарующе-скользкая улыбка, завораживающий голос и сумасшедшие затеи: пару минут назад она под чутким руководством училась крутить нож-бабочку прямо в толпе! Она могла кого-то поранить! Было ли Птичке или Королю до этого какое-то дело?.. Его руки плотно сдавливают ее бедра, плавно елозя по бокам вверх-вниз, а она упивается светомузыкой. Венди давно не было так хорошо, так свободно, так весело. Давно сердце не екало от одного взгляда, чего уж там! — прикосновения.
Поддатый парень случайно пихает Венди спиной в бок, и она падает на Короля, со смешливым возгласом хватая того за шею. Все случается слишком быстро. Его губы находят ее, сминая и почти кусая. Порывисто. Дико. Мокро. Горячо. Пальцы путаются в волосах. На языке Венди вкус сигарет и алкоголя, в голове фейерверки, а в венах — пламя желания. Король отрывается от нее с довольной ухмылкой. Он тяжело дышит. Венди — тоже. И прежде чем потянуть ее на себя в сторону выхода, он возбужденно шепчет прямо на ухо:
— Не хочешь немного полетать, Птичка?
На следующий день Бэй устраивает Венди разнос с самого утра прямо в летнем домике своей семьи, куда привозит после вечеринки, потому что «”хорошая девочка” Венди Дарлинг налакалась в!..» Он выдыхает сквозь зубы и потирает пальцами переносицу, когда его жалостливо просят сбавить обороты: голова безжалостно раскалывается, а любой лишний звук отдается молотком по черепной коробке. Бэй страдальчески стонет, всовывая стакан с подготовленной таблеткой, и уходит проветриться. Заодно — в очередной раз сбросить СМС одному из сходящих с ума Дарлингов-старших о том, что с их сестрой все в порядке. Она просто немного перебрала. Стандартная ситуация.
Через час Бэй кормит кузину завтраком и рассказывает, как чудом выловил ее в коридоре Завода. Ее, собирающуюся «домой» в обнимку с главарем банды Потерянных.
Венди роняет из руки вилку. Ей нужны пара секунд тишины, чтобы до мозга наконец дошло, в какое дерьмо она вляпалась. Венди сильно зажмуривается, точно это поможет ей стереть ошибки прошлого. Не поможет. Губы беззвучно шепчут самое употребляемое нецензурное слово на континенте.