Почему не предпочесть Царпан, Искру растворившейся в природе постцивилизации? Царпанцев тоже сгубило неверное понимание истины: им удалось доказать, что Вселенная есть гигантский механизм, сотворенный неким Великим Часовщиком, но затем они допустили ошибку, предположив, что Мир-Часы изначально был законченным совершенным устройством (в то время как в действительности Он создал саморазвивающуюся систему систем лишь с возможностью прийти к идеалу в будущем). Из этой ошибки царпанские философы вывели, что разум и воля чужды совершенству и должны быть искоренены, хотя именно они и порождались Искрами как дары Демиурга жизни. По счастью, царпанцы не успели узнать о других видах до того, как ликвидировали субъектность на своей планете, а то они могли бы провозгласить целью номер один войну с разумом во всем космосе. Тогда Демиург ни секунды не колебался бы в выборе и спокойно поглотил бы Искру столь далеко заблудших детей — но сейчас Царпан являлся не более чем девственно неразумным миром переходного этапа между гибелью одной цивилизации и рождением другой. Фом-Талих использовала его как охотничьи угодья, потомки ошибшихся философов, высокоинтеллектуальные коллективные животные, служили добычей талих, а Искра пыталась вложить разум в новый, пока еще далекий от разумности вид. И это было так похоже на усилия Искры Шапир-У.
В самом деле, почему не Шапир-У? Когда большинство цивилизаций местного скопления находились еще в колыбели, народ Шапир-У, пережив череду технологических катастроф, рассеялся по космосу в поисках пригодных для обитания планет, однако ни один из его кораблей не сумел приземлиться: обломки одних бомбардировали Баркин, Кронгнелл, Ганийи, Фом-Талих, Капсиг и Ливуа, спровоцировав развитие на этих планетах космонавтики, мертвые корпуса других до сих пор дрейфовали в межзвездной пустоте. Однако на Шапир-У безымянный вид благоразумно оставил свое лучшее творение — громадный кибернетический организм, в который были вложены все знания об устройстве планеты и ее экосистемы, дабы он занялся возрождением разрушенной природы. Искра не стала вкладывать в него разум, так что восстановление растительной и животной жизни ведется в полностью автоматическом режиме, как и защита, близко не подпускающая к Шапир-У колонизаторов. Пройдут, должно быть, еще миллионы лет, прежде чем этот мир вновь станет живым с точки зрения Демиурга, так что же мешает выбрать его?
Он смотрел в небо Баркина, переводя взгляд с одной возможной жертвы на другую, очень долго, отвернув лицо от всех остальных событий Мира-Часов. Около пяти часов за Ним наблюдали старший сын, принесший клидийскую Искру, и одна из Его лучших дочерей, Предельная Сестра Аи. Аи пыталась просканировать Демиурга фемтоэлектроникой, но та не могла раскрыть ей божественную природу. Наконец брату Солнце надоело ожидание, и он постарался привлечь внимание Великого Часовщика предложением помощи.
— Единственный, я узнал о Твоей дилемме и захотел помочь…
— Сын, надеюсь, эта помощь не усложнит Мои решения так, как предыдущая, — оборвал Он старшего сына, не желая выходить из раздумий до завершения битвы за Баркин.
— Прости, Единственный, я поговорил с другими, и мы согласились, что это тебе точно понравится, — брат Солнце указал на Предельную.
— Так ты… Бог? — спросила Аи, когда Демиург обратил к ней свой взгляд, и в этот момент по симпатической связи из ее глаз на Него смотрели все Предельные Мира-Часов.
Великий Зритель не хотел открываться им, это было против Его замысла, однако сейчас Он посчитал откровение уместным авансом за то, что предлагал старший сын.