Тем временем Рахей и Хан заготовили уже 10 телепортов, оставалось произвести еще 9 — гравитроны собирались расположить их в пять рядов шестиугольной сетки по 3-4-5-4-3 телепорта, чтобы получить в поперечнике 20 километров, затем симметрично развести их на расстояние двух километров друг от друга и бросить в небо с двадцатого кольца, на котором они поднимутся на максимально возможную высоту. Шире не получалось: Рахей не мог поднять все телепорты один, а Хан не чувствовал крайние на большем расстоянии из-за руки.
— Халле, поможешь мне? Почти как на Арафисе, только подольше, — попросил Хан. Рахей поднимется в Хесартим, а для его клона доспехов на пристани не было. Халле уже обдумала это.
— Конечно, Хан. Возьму только немного тепла.
Она вернулась к Хорнев и Хомзев и объяснила им план, те пожелали ей обычное "Храни тебя Рунаиль" и выдали столько телесной энергии, сколько могли, не рискуя работоспособностью. Халле еще раз прокрутила в голове сценарий того, что сейчас произойдет в завершение самого хатенай лливегам садди коф негай дня в ее долгой жизни, и стала ждать, когда гравитроны произведут достаточно телепортов.
Когда все было готово, и город почти целиком покрыли 19 колец невозможных, однако существующих устройств, Рахей подвел двадцатый телепорт к краю пристани, и они вчетвером шагнули на его холодный коллапсарный обод. Хесартим остался стоять, Халле расстегнула одежду и опустилась у ног доспеха, Хан сел на ее обнаженные горячие бедра, и фотка, обняв клона одной рукой и прикрыв лицо другой, погрузила его спину, шею и затылок в себя. Хан приладился губами к пророщенному в ее ладони отверстию для дыхания, Хесартим уцепился какими-то частями за бока Халле, и так, надежно закрепленные, они начали подъем.
Решили подняться только до высоты в 300 километров, выше было и рискованно, и слишком долго. И так-то полет занял час. Рахей одной рукой толкал над собой 12 телепортов по центру и справа, другой тянул вверх их "транспорт", Хан, напрягая все силы, удерживал семь телепортов слева. Фантастическая для Мира-Часов конструкция приближалась к выпавшему из разума небу, чтобы погубить его во сне. На дальних орбитах в это время готовились к посадке гостевые дома инопланетян, корабль фотов завис у точки запланированного входа всего в сотне километров над запретной зоной…
Халле не хотела вспоминать тот час подъема над Баркином. Она спокойно относилась к ощущениям, которые испытала от питания и защиты ганийского клона: в случайных симпатиях и привязанностях к инопланетянам фоты не видят ничего особенного, ведь для этих чувств нет разницы, к чему прилагаться — к предмету искусства, природной форме или разумному существу. Да, Халле окончательно поняла, что Хан ей нравится и она может посвятить некоторое время обустройству его коротких жизненных планов; вряд ли стоит кататься по планетам в поисках "детей" клона, но взять Рахея на сохранение (заодно отобрав его у вертлявой талих) — вполне. И если Хан захочет, она поселит его на Фотев, разумеется, подальше от Рунаиля, и даже сама переедет к нему.
Нет, Халле не хотела вспоминать другое — чувство радости, нараставшее с каждым десятком километров, пока атмосфера вокруг них становилась все реже, а Баркин под ними все больше скруглялся. Для Фотев и лично для церре Халле Лазев в те минуты все складывалось как нельзя лучше. Работа на старого Гаскию порядком надоела, как и вся Девятая Рагская Республика, очень давно хотелось вернуться домой, к Рунаилю, но с ответственной должности на секретном объекте нельзя было уйти просто так. Теперь ни ТИЦ-Б, ни даже РР-9 не существовало, да и планета в целом могла вот-вот исчезнуть по приговору Предельных. Халле была свободна. И домой она вернется не с пустыми руками, а со свидетельством технологий Искры, Рунаиль примет ее и возьмет ее память, частица Халле наконец-то войдет в его безупречное тело, станет еще одной ступенью к совершенству. Оставалась самая малость — выдержать подъем и спуск телепорта, погрузиться на корабль и отправиться к любимой родине по прямой. Нет, лучше этого часа наслаждения будущим ничего не предвидится еще очень долгое время, а ведь тогда она думала, что дальше достижения станут только прирастать.