-- Все дело в понятии комфорта, -- гнула свою линию заведующая. -- Комфорт бывает внешний и внутренний. Или, если хотите, моральный и материальный. Есть, конечно, такие, для которых моральный внутренний комфорт значит гораздо больше. Для них видеть, что кто-то голодает -- хуже некуда, конечно, если сами более-менее сыты. Возникает моральный дискомфорт, который они устраняют якобы безвозмездной помощью. А сами-то получают больше! У них уже есть моральный комфорт и чувство правоты своего дела, когда у окружающих -- комфорт только материальный.
Она схватила Мартина за плечо и сильно тряхнула.
-- Не гонись за моральным комфортом, будь материалистом! Иди к милиционеру, он сумасшедший и все тебе объяснит!
В полном смятении Мартин вышел из сверкающего чистотой храма Общепита и оказался на оживленном перекрестке. Взад и вперед, вправо и влево, безо всякого порядка, сразу с четырех сторон непрерывным потоком текли автомобили, мотоциклы, автокраны, велосипеды, трамваи, дорожные катки, железнодорожные цистерны. Механизмы сворачивали, сталкивались, прыгали друг через друга, разбивались, и все же движение не затихало ни на секунду. Над перекрестком стоял ровный шум двигателей и лязг столкновений, грохотание цистерн на стыках рельсов и шуршание велосипедных шин об асфальт. В середине всего этого хаоса, подложив под соответствующее место вышитую подушечку, невозмутимо стоял на голове поджарый йог в белой чалме. Машины его не задевали, он был единственно непоколебимым островком покоя в море лязгающих волн.
Мартин размышлял недолго. Он разделся, аккуратно сложил одежду стопочкой на ступеньках, прижал обломком кирпича, чтобы не разметал ветер, и, внутренне поежившись, спустился к бушующим железным волнам. Они с грохотом налетали на берег, окатывая Мартина жемчужной пылью нитроэмали. Мартин пощупал воду кончиком пальца. Вода была холодной. Он зажмурил глаза и отважно кинулся вниз головой в бурлящий водоворот. Вынырнув на поверхность, он отдышался и брассом поплыл к островку с йогом.
Он вышел из воды на песчаный берег, отряхнул воду с головы, попрыгал на одной ноге, вытряхивая капли из уха, и направился к йогу. Йог заметил его и принял символическую асану приветствия, отвернувшись от Мартина. Потом он, конечно, встал на ноги.
Йог оказался немолодым мужчиной лет тридцати пяти, одетым по общепринятой моде -- в поношенный сюртук и серые плавки. Рост у него был невысокий, и теперь он вопрошающе смотрел на Мартина сверху вниз.
-- Здравствуйте, -- сказал Мартин.
-- Здравствуй, -- ответил йог, поправляя галстук и отлично смотрящиеся на нем итальянские очки-капельки, лежащие, правда, во внутреннем кармане жилетки.
-- Я ищу милиционера, -- объявил Мартин.
-- Милиционер -- это я, -- самодовольно заметил собеседник и указал на приколотый к лацкану опознавательный знак -- крохотную фуражку с красным околышем.
-- Я путешественник, -- сказал Мартин. -- Я побывал во многих местах, где и по сей день не ступала нога человека. На моем костюме вы обнаружите звездную пыль и брызги Млечного пути. Но я хочу знать, куда мне отправляться дальше.
-- Идем со мной, сын мой, -- ответил милиционер, -- и я укажу тебе дальнейший путь твой, ибо таково мое предназначение -- направлять заблудших на путь истинный. Мое имя Агасфер, идем, я препровожу тебя туда, где ты должен быть и где ты окончишь путь своих скитаний по этой земле.
И они пошли по пустой темной улочке, только вчера заасфальтированной, еле освещенной желтыми огнями натриевых ламп, светивших в непроглядную темноту сквозь густые кроны тополей, кленов, акаций, елей, платанов, яблонь. Луна печально освещала сзади их одинокие фигуры, и струились перед ними по асфальту длинные дрожащие тени, темные, как абсолютно черное тело.
-- Вы не поверите, где только я не побывал, -- говорил Мартин, и его негромкий шепот разносился по всей улице, пугая бродячих кошек и летучих мышей. -- Я бы сам не поверил, если бы кто мне рассказал. Фантастика!
-- Фантастика, -- хмыкнул Агасфер, -- как мы пренебрежительно относимся к ней, что готовы назвать этим словом даже россказни трепачей! А ведь это мощный инструмент познания мира, заслуживающий гораздо большего внимания. С помощью него можно было бы создать альтернативу самому Эксперименту, если только концепция виртуальных миров была бы доведена до своего логического завершения.
-- Не смогли бы вы изложить свою мысль немного пояснее, -- попросил Мартин. -- Я столь много видел за сегодняшний день, сейчас мой мозг переполнен впечатлениями и плохо воспринимает подобные речи.
-- Ты точно заметил, что я могу пояснить именно свою мысль, а не чью-то там еще, -- сказал Агасфер. -- Было бы интересно пояснять мысль чужую, когда и о своей-то имеешь весьма приблизительное понятие. Ведь что есть мысль? Мысль -- это...
-- Мы отклонились от темы, -- перебил Мартин, -- а говорили мы о логическом завершении.
-- О да, я превосходно помню весь наш разговор, -- ответил Агасфер. -У меня все записано. И раз ты так упорно требуешь подробного объяснения, ты его получишь.
Он небрежным движением нажал кнопку на висящем у него через плечо маленьком магнитофоне. Мартин захотел рассмотреть его марку, но увидел лишь выдавленные в пластмассе слова "задатчик программы", да и то очень крохотным, почти незаметным шрифтом.
-- Здравствуй, Мартин, -- сказал магнитофон.
-- Здравствуйте, -- ответил Мартин.
-- Ты хочешь узнать, почему ты здесь, и для чего ты здесь, -- утвердительно сказал магнитофон.
-- Да, -- согласился Мартин. -- Этот вопрос мучает меня всю жизнь. Я бы все отдал, чтобы получить на него ответ, и...